С Рождеством!

С праздником всех, кто празднует сегодня)

@темы: жисть

---

Красильные эксперименты

Был у меня кусок шёлка странного размера, с дыркой от кошачьего когтя, и решила я на нём опробовать кое-что из приёмов узелкового батика — шибори. Эксперимент удался частично. Пока я не решила: дополнить то, что получилось, свободной росписью или оставить просто как образец.
Лицо и изнанка:



Пока что процесс был интереснее результата. В очередной раз убеждаюсь, что акриловые краски не годятся для узелкового батика. Во-первых, они недостаточно хорошо растекаются. Во-вторых, высыхая, оставляют неприятные разводы в самых неожиданных и нежелательных местах: именно в узелковом эта особенность проявляется особенно часто. В-третьих, они делают ткань жёсткой и тусклой. Надо бы попробовать сделать что-нибудь подобное с парозакрепляемыми.

@темы: жисть, рисунки, батик

---

Год начинается... Начинается год...

Не знаю, где как, а в Москве в новом 2017 году ещё ни разу толком не рассветало. По ощущениям — продолжается, продолжается и продолжается утро 1 января: сонно, сыто и лениво. Если верить Гисметео, даже похолодание не сулит нам солнечных дней. Ну и ладно. Раз в условно светлое время суток почти так же темно, как в безусловно тёмное, можно ничего не ловить и совешничать со спокойной совестью.

Ёлки у меня в этом году нету, только пихтовые лапы в вазах и на стенах по всем комнатам. На стене же мигает огоньками гирлянда. И настроение создаёт, и кошки не доберутся. К пихте в вазах хвостатые, на удивление, равнодушны.

Сходила в кино на «Изгой-один». Фильм понравился, до желания пересмотреть ещё раз, но гораздо сильнее — удивил.

Лёгкий спойлер...

На моей памяти это первый американский фильм с японским хеппи эндом: «Все умерли, и это правильно!» Дальше спойлерить не буду, а всем любителям вселенной «Звёздных войн» просто советую сходить. Не факт, что режиссёрский взгляд окажется вам близок, но равнодушным точно не оставит...

Достала кусок шёлка и затеяла батиковый эксперимент. Вчера полдня замётывала контуры, стягивала и вязала узлы. Сегодня залила краской и завернула в плёнку вылёживаться. Ночером или завтра станет ясно, что получилось)

@темы: жисть

---

С наступающим Новым годом!

Пусть наши неприятности останутся в старом году, а добрые начинания расцветут в новом, не взирая на погоды за окном)


Эухарис на окне, доступный свет, фотик в планшете.

@темы: цветы, жисть

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Европейская пастель

Чтобы не потерять: je-nny.livejournal.com/1554531.html
Вообще, интересный ЖЖ.

@темы: ссылки

---

Отчёт

Не прошло и десяти лет (правда, не прошло!) и я, наконец, покрасила это древний скетч. По-моему, таки кто-то из помощников комиссара.
«Отчёт», ArtRage на ПК.

Было

Набросок, то есть полработы: если дойдёт до красок, волосы будут чёрными, пиджак - тёмным. Возможно, синим? Ортега?
Или фотограф из моего собственного фика? Всё-таки различать между собой навов - та ещё задачка )

запись создана: 05.12.2009 в 20:20

@темы: Тайный Город, рисунки, навы

---

Поздравлям)

Знакомых навов — с самой длинной ночью, а всех остальных — с тем, что солнышко таки поворачивает на лето)

@темы: жисть

---

Чечилия Бартоли

Утащила из ЖЖ-ленты, чтобы не потерять. Посмотрела с большим интересом и который день с удовольствием слушаю. При том, что в целом равнодушна к опере.
И кто о чём, но кажется, знаю теперь, с кого рисовать мимику и пластику колдующей Вильры.

Оригинал взят в Чечилия Бартоли, 'The Art of Castrati'

Арии из репертуара кастратов.
Смотреть я ее, конечно, не могу. Вот что хотите со мной делайте. Даже не за бешеную мимику, как бывает с ней у многих, а за привычку стоять враскорячку, иногда подпрыгивая из полуприседа в особо ответственных местах. Да, так реально проще дышать, а дыхание в барочных ариях очень сложное. В юбке этого почти не видно, а вот в костюме травести...
Но поет она нечеловечески технично и эмоционально. Поэтому включите ее себе где-нибудь в фоновом окошке, и пусть она вам просто попоет. А смотреть не надо, будете ржать, особенно кто с непривычки.
Чем еще может удивить подобная музыка - барочный оркестр из совсем небольшого количества инструментов способен создать ооочень много шума. И композиторы этим его свойством умело пользовались. БАМС по мозгам внезапне, и прозрачно порхаем дальше.

@темы: музычка

---

Вот так и рождаются нездоровые сенсации)

Время — около трёх дня. Захожу в свою комнату (окна на юго-восток) и вижу, как нежно-золотистый солнечный луч освещает часть занавески и стоящие на подоконнике цветы. Картина — в точности, как бывает на рассвете летним утром. Тихо хренею. Выглядываю в окно. Вижу жёлтое солнышко на востоке, низко над горизонтом — реально как утром. Хренею ещё больше. Иду на кухню (окна на северо-запад) пытаюсь соотнести только что увиденое с пятнами света и направлением теней на других домах — не сходится!
Ещё пару раз путешествую из кухни в комнату и обратно, реально размышляя, кто здесь спятил, и почему в северо-западном окне освещение соответствует времени суток, а в юго-восточном — вопиюще противоречит?
А луч на комнатном окне тем временем немного поугас, перестал слепить, и приходит разгадка: на востоке было не солнце, а его отражение в каком-то из небоскрёбов Москва-Сити. Вот это ЗАЯЦ! Я бы даже сказала, ЗАЙЧИЩЕ!
Занавес)

@темы: жисть

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Удивительное рядом!

Не успела выложить четвёртую часть «Истории с фотографией» на СИ, как обнаружила в поисковике целую охапку ссылок на «тетралогию в одном томе» с такой вырвиглазной обложкой, что аж прослезилась!
Для сравнения кладу рядом обложку, которую нарисовала Seppia к тогда ещё трилогии.

Ссылки, для протоколу

cherrysoft.ru/books/books_fiction/93083-chorgor...
www.eabook.ru/114040-chorgorr-istoriya-s-fotogr...
mirknig.su/knigi/fantastika/99422-istoriya-s-fo...
www.kodges.ru/hudlit/fantast/boevaja/334220-ist... — осторожно, мой антивирус на эту ссыль ругается!
dony.ru/book/fantasy/654287-istoriya-s-fotograf... — и на эту тоже ругается!

Вот даже не знаю, как на такое реагировать? О.о
С одной стороны, пиратят, значит, нравится: не зря писала %Р
Строго говоря, даже не совсем пиратят — берут бесплатное из открытого доступа.
Текст фанский: и в смысле — фендомный, и в смысле, пишу его по фану, а не с надеждой выгодно продать. Был момент, когда я надеялась затесаться в межавторскую серию «Тайный Город», но что-то пошло не так (с), и я на это дело тихо забила. Пишу дальше и бросаю в воду выкладываю в открытый доступ. Никакие договора с издательствами надо мной не висят, никаких моих планов эти «левые» перепосты не ломают. Правда, вчера русским по фоновому попросила: «Пока вычитываю, пожалуйста, не растаскивайте далеко!»
Но в принципе, я разрешаю перепосты: под моим именем и со ссылкой, откуда взяли. Редактура — только по согласованию!
Тут, к сожалению, никакой ссылки, да ещё посеяли по дороге половину имени автора: Татьяна Чоргорр. Уж не знаю: то ли неизвестный публикатор засмущался, что автор — женщина, то ли что? Обсудить со мной свои соображения, а заодно, спросить разрешения на публикацию ему, видимо, религия не позволила( А можно ещё попробовать извиниться...

Интересно, долетело ли оно до Флибусты? Кто умеет туда ходить, гляньте, пожалуйста, и отпишитесь? Любопытно.

@темы: Тайный Город, жисть, маразмы, вокруг текстов, навы, Ромига, Голкья

---

Музыкой навеяло

Из старенького.

@темы: акварель, Север, рисунки, Голкья

---

Из-под снега, неожиданный финал

Возможно, в автора сейчас полетят тяжёлые предметы...

Название: Из-под снега (История с фотографией, часть 4)
Автор: chorgorr
Персонажи: нав и местные
Категория: джен
Жанр: драма, ангст, экшн
Рейтинг: R
Канон: практически оридж, «Тайный город» где-то очень далеко за кадром
Краткое содержание: Так куда же всё-таки занесло Ромигу?
Предупреждения: попаданец, амнезия, сомнительное согласие, ксенофилия, каннибализм; смерть второстепенного персонажа... А как бы и не основного...

Начало: chorgorr.diary.ru/p203760149.htm
продолжения:
chorgorr.diary.ru/p209466140.htm
chorgorr.diary.ru/p209618700.htm
chorgorr.diary.ru/p209751723.htm
chorgorr.diary.ru/p210017766.htm
chorgorr.diary.ru/p210336103.htm
chorgorr.diary.ru/p210340865.htm
chorgorr.diary.ru/p210511469.htm
chorgorr.diary.ru/p210699190.htm
chorgorr.diary.ru/p210835708.htm
chorgorr.diary.ru/p211050662.htm
chorgorr.diary.ru/p211378646.htm

Всё вместе на Фикбуке: ficbook.net/readfic/3144874
Скетчи-портреты охотников: chorgorr.diary.ru/p209494724.htm

18.12.16

Ромига чувствовал себя удачливым дурнем. Ощущение-то не новое, хорошо знакомое, но на Голкья с такой силой — в первый раз. Избрать единственно верную тактику, не зная о противнике настолько важных вещей, как способность к мгновенному самоисцелению? Однако «навским арканом» Ромига лишил врага этой способности, а дальше — ничего сложного. Как всегда, как обычно: низкий поклон наставникам!
Нав старательно формулировал вопросы, что ещё он хочет узнать о местной магии, прикидывал, что важнее, и в какой очерёдности спрашивать…
— Нельмара, погоди! — Вильяра внезапно встопорщила гриву шаром, голос сорвался на рычание. — Я знаю, где сейчас Стурши, Пурна прислал мне зов! Идём выковыривать эту занозу, или будем дальше языки морозить?
— Где? — первым переспросил Латира.
— В снежных норах! Спит в одном из отнорков!
Нельмара задумчиво поскрёб за ухом:
— Лучше бы эту ядовитую занозу вытащить. Но мы с Наритьярой ловить его сейчас не пойдём. И тебе, о мудрая Вильяра, пора собираться в круг.
— Это так, но я…
— Никаких «но», малая! Я — хранитель ярмарочного поселения. Беззаконник в снежных норах — моё дело! И если воин из-за звёзд согласится…
— Я соглашусь, — мерзавца, который подставил Мули, Ромига искренне желал изловить и побеседовать с ним по душам. А не выйдет изловить, так просто убить. Хотя, почему бы вдруг не вышло?
— Значит, пойдём с тобой вдвоём, Иули, — подытожил Латира. — Живьём ловить не будем, слишком юркая и кусачая дичь. Такого нужно сразу насмерть, как Среднего. Как ты умеешь. Я подстрахую.
Прежде Ромига не замечал за стариком особой кровожадности, даже удивился. Решил про себя, что если увидит возможность безопасно упаковать эту погань… Сказал, обращаясь ко всем присутствующим:
— За голову Стурши — ответ на мой вопрос, как за песню в круге. А если я возьму его живым, то вы, о мудрые, оставите нас с ним наедине и не будете вмешиваться, что бы я с ним ни делал. Договорились?
— Хочешь спеть над ним Песнь Познания? — спросила Вильяра.
— Вроде того, — улыбнулся нав её догадливости.
Мудрая подмигнула и сладко облизнулась.
— Я, как хранительница Вилья, передаю тебе, воин Нимрин, право скорого суда над беззаконником Стурши. Хоть режь его, хоть…
Латира глянул на обоих с некоторым осуждением. Перебил Вильяру:
— Ладно, Иули, если ты так решил, если ты берёшься его скрутить, я помогу тебе удержать этого скользкого подкаменника.
— Воин Нимрин, ты расскажешь, если выведаешь у него что-то новое об изысканиях Среднего? — кто о чём, хранитель знаний — о своём. Впрочем, любопытство Нельмары Ромига вполне понимал.
— Расскажу, чтобы разобраться, что именно я узнал. Но чем делить недобытую шкурку, сперва покажи-ка нам, Нельмара, где эти снежные норы?
Тут же выяснилось, что местное «Всевидящее Око» не такое уж всевидящее. Мудрые, создавая иллюзорную Голкья, заложили туда ограничение, которое не позволяло заглядывать внутрь обитаемых жилищ. Похвальная деликатность, но в данный момент — удивительно некстати! Осталось полюбоваться снаружи на большую, прямоугольную, очевидно, рукотворную гору снега. Хорошенько запомнить все подходы, входы и выходы. Собственно, входов-выходов — небольших арочных проёмов — было всего два. У одного из них сидел, облокотившись о стену, Пурна. Было ему явно худо. Переживёт ли ночь, или болезнь догрызла уже до последнего края, и утро встретит труп?
Латира, глянув на охотника, горестно вздохнул. Сказал:
— Иули, если мы идём, то идём сейчас. Со второго входа. Пурна говорит, там сквозной коридор. С «нашей» стороны — двенадцатый отнорок слева.
— Идём. Веди. Будем рядом, я уточню, там ли Стурши. Две шерстины для поиска у нас есть.
После тепла пещеры мороз перехватил горло. Ромига осмотрелся в очередном снежном закоулке, мельком порадовался, что здесь хотя бы не загажено. Латира, первым делом, прикрыл себя и нава от чужих взглядов, и они пошли: Ромига впереди как главная боевая сила. Вокруг — никого, и даже голосов ниоткуда не доносится. Время к полуночи. В безлунном небе тревожно перемигиваются звёзды, ветра нет, но стыло и промозгло. Не удивительно, что обитатели ярмарки попрятались, кто куда смог. Нав их понимал! Однако ёжился он не от холода, а от пристального, неотступного чужого взгляда… Естественно: Нельмара с Вильярой как бы насквозь не проглядели ту красивую иллюзию Голкья… «Латира, ты чувствуешь вокруг нас какие-нибудь чары?» «Заклятие для ветров, чтобы не таскать снег вручную. На нас с тобой пока никто не ворожит, если ты об этом».
Ярдов тридцать до входа в норы: снежные стены вдоль тропы поднялись выше навского роста, загородив обзор. Шорох — Ромига вскинул голову, выглядывая источник — скрежет коготков по насту — в снежную траншею ссыпался мелкий зверёк, именуемый прошмыгой, метнулся под ноги, возмущённо пискнул, развернулся и дунул в сторону нор. Ромига лишь выругался по-старонавски: тварь была слишком похожа на белку, чтобы прибить её влёт. «Тьфу, погань! Воровать пошла, пока все спят!» — прокомментировал Латира. — «Сейчас разведает, а потом вернётся со всем выводком. Надеюсь, хоть кладовые у этих арханских недотёп зачарованы!» «Это не наша печаль, старый!» «Моя, отчасти.» «Не сейчас.»
У самого входа Ромига добыл из запаса и поджёг одну драгоценную серую шерстинку. Убедился, что обронивший её объект на месте: мирно спит в снежной пещерке, из кулька шкур лишь приметная макушка торчит. Нав спрятал последний волосок и нырнул под арку. Обрадовался, что сводчатый коридор за низким входом — нормальной высоты, как во всех жилых пещерах охотников. В нише над входом ярко и без копоти горела плошка с жиром: вероятно, для светлячков здесь было слишком холодно. Из-за живого огня и белых, искрящихся стен место выглядело неожиданно чистым и нарядным. Кто-то даже пустил над аркой гирлянду резьбы…
Сторожким шагом — по коридору: считая боковые отнорки, которые шли часто, как комнаты в общежитии или номера в дешёвой гостинице. Судя по разноголосому храпу со всех сторон, место не пустовало, а его обитатели дрыхли сном праведников. На всякий случай Латира держал над собой и напарником «морозную дымку».
А вот и нужный отнорок! Нав ненавязчиво, чтоб не спугнуть, просканировал пространство — уловил знакомую ауру. Все на месте, всё по плану! Знаком показал Латире ждать в коридоре: войти одновременно им не позволял узкий, для сбережения тепла, лаз. Ромига приготовил «навский аркан» и оглушающее заклятье, опробованное на Пурне. Скользнул в логово Стурши, будто змея в птичье гнездо…
Внутри всё было в точности, как Ромига увидел, когда запускал генетический поиск. Кокон шкур, серая макушка. Всего-то миг нужен, чтобы освободить подвешенные заклятья, но тут что-то живое, мелкое с писком свалилось Ромиге на голову, пробежало по спине, по ногам — и в коридор. Вот же татский прошмыга! Нет, гарка не упустил заклятья и ударил, куда метил (не на белку же отвлекаться!), но удар пришёлся в пустоту. Шкуры, под которыми мгновением раньше не стало живого тела, медленно проседали под собственной тяжестью.
Уже не спеша и не таясь, Ромига просканировал комнату: никого. Ловушек тоже, вроде, нет. Подошёл, в сердцах пнул пустой свёрток. «Латира, он ушёл изнанкой сна. Шустрый, как Вильяра. Я не успел…»
Среагировать на удар из ниоткуда нав тоже не успел, лишь почувствовал, как с мерзким хрустом входит под лопатку клинок… Застрял в рёбрах и сломался… Тьма-прародительница, обсидиановый!
Боль почти погасила сознание. Магическая энергия утекала из тела, как вода из разбитой чашки. Ромига всё-таки крутанулся на месте, влепил «эльфийскую стрелу» наугад, но там, откуда пришёл удар, уже никого не было. Он страшно зарычал, оседая на пол:
— Латира, опасность!
Кое-как пересилил дурноту и попробовал позвать: «Вильяра, меня ранили. Обсидиан ядовит для меня. Убери осколки, иссеки омертвелые ткани. Иначе не выживу». Но вместо ответа мудрых Ромига услышал лишь издевательский смешок и то ли вслух, то ли безмолвной речью произнесённое: «Сдохни, оборотень! Да взойдёт над Голкья Великое Солнце!»

КОНЕЦ 4 ЧАСТИ

@темы: Тайный Город, тексты, навы, Ромига, из-под снега, Голкья

---

Из-под снега, ещё

Автор болеет, но текст потихоньку пишет. Моих ПЧ, кто родился на этой неделе, с прошедшими Днюхами

Название: Из-под снега (История с фотографией, часть 4), продолжение
Автор: chorgorr
Персонажи: нав и местные
Категория: джен
Жанр: драма, ангст, экшн
Рейтинг: R
Канон: практически оридж, «Тайный город» где-то очень далеко за кадром
Краткое содержание: Так куда же всё-таки занесло Ромигу?
Предупреждения: попаданец, амнезия, сомнительное согласие, ксенофилия, каннибализм; смерть второстепенного персонажа... Список будет пополняться, поскольку текст в процессе.

Начало: chorgorr.diary.ru/p203760149.htm
продолжения:
chorgorr.diary.ru/p209466140.htm
chorgorr.diary.ru/p209618700.htm
chorgorr.diary.ru/p209751723.htm
chorgorr.diary.ru/p210017766.htm
chorgorr.diary.ru/p210336103.htm
chorgorr.diary.ru/p210340865.htm
chorgorr.diary.ru/p210511469.htm
chorgorr.diary.ru/p210699190.htm
chorgorr.diary.ru/p210835708.htm
chorgorr.diary.ru/p211050662.htm

Всё вместе на Фикбуке: ficbook.net/readfic/3144874
Скетчи-портреты охотников: chorgorr.diary.ru/p209494724.htm

16.12.16

Хранительница Вилья впервые так тесно общалась с Наритьярой Младшим, впервые смотрела ему в глаза. То есть, конечно, она видела хранителя Наритья на каждом собрании мудрых. И когда была ученицей у Старшего, Младшенький наведывался в гости к их общему наставнику. Но даже присутствуя наяву и во плоти, рыжий всегда словно бы отсутствовал. Смотрел мимо, не заговаривал первым и не поддерживал чужих разговоров, старательно скрывал чувства. Зато сейчас — прорвало, и всегдашний тихоня, полуневидимка стал ярким, будто ночной пожар. Он желал жить: жадно и страстно. Он смертельно боялся, злился, изнывал от чувства вины. Он упрямо, отчаянно, уже на грани сил, противостоял усталости. Всё это для мудрой — как на ладони.
— Зачем ты звал нас, брат по служению?
Прикушенная губа, лихорадочный блеск глаз:
— Я знаю много, о мудрая Вильяра, слишком много для одного. Много даже для двоих. Я решил, кроме хранителя Нельмары, разделить своё знание с вами тоже. Будьте моими свидетелями перед лицом Совета, будьте моим голосом, если смерть свяжет мой язык.
Сказал-то он по этикету, но прозвучало как-то слишком уж обречённо. Разве мудрому в расцвете сил не хватает дара, воли и внимания на великие песни? Или есть что-то ещё, кроме песен?
— Почему ты призвал именно нас троих, о мудрый Наритьяра? — уточнил Латира.
— Потому что именно вы не поддались Голкире узурпатору. Ты, Латира, облапошил его с присягой и ускользнул от него. Ты, Вильяра, встретилась с ним лицом к лицу, но не согнулась и не сломалась. Воин из-за звёзд не только выстоял сам, но узурпатора убил. Это было необходимо, многие желали, некоторые пытались, но только он смог. Вы, трое, действуете сообща, и успех сопутствует вам.
Латира самодовольно улыбнулся. Вильяра глухо рыкнула: приятно слушать лесть, особенно, когда в ней много правды, но расслабляться — не время и не место… Младшенький сам это подтвердил.
— Очень надеюсь, кто-нибудь из нас пятерых доживёт до большого Совета после завершения великих песен!
— Мудрый Наритьяра, скажи, а с чего ты решил, что кто-то из нас до Совета не доживёт? — Латира вслух спросил то, о чём Вильяра подумала. — Нам, конечно, тяжело ночью и днём петь великие песни. Мы все устали, но и напряжение ослабло. Или «качели смерти» чреваты внезапными выбросами на излёте?
— Нет, мудрый Латира, дело не в «качелях». Дело в тех, кто по доброй воле присягнул узурпатору и желает продолжить его дело. Тому, кого я знаю, не хватит мастерства на ловушку на изнанке сна. А вот ткнуть ножом в спину из-под «морозной дымки», — тяжёлый вздох. — Ладно, давайте-ка я расскажу всё с самого начала.
— От сотворения Голкья? — не удержалась от колкости Вильяра.
Рыжий поёжился: противоречивые чувства, подобно дикой стае, грызли и рвали его изнутри, откровенность давалась нелегко. Латира посмотрел на Вильяру с укоризной, мол, говорит — не мешай ему!
Младший отрицательно качнул головой:
— Нет, не от сотворения Голкья. Всего лишь от моего посвящения и немного раньше. То есть, я не знаю точно, когда Наритьяра Старший решил сделать всю Голкья угодьями нашего клана, — рыжий осёкся, ожидая гневных слов, но мудрые лишь молча переглянулись. — Каждый из нас желает своему клану процветания, каждый заботится, в первую очередь о своих, и только потом — обо всех охотниках.
— Да, так учили нас, и так учим мы, — подтвердил Латира.
— Наставник… Он учил меня беречь только свой клан, совсем не думая о соседях. Мол, у них свои мудрые, пусть они заботятся. А ты, мол, слишком слаб и неопытен, чтобы держать в уме равновесие Голкья. Пока я ходил в учениках… Сколько раз мы пускали разрушительные бури в обход наших угодий! Даже не пытались усмирить и развеять их, хотя могли! Мне это не казалось правильным, но я повиновался наставнику. А Средний — он просто радовался буйству стихий. После того, как едва не погиб, он совсем одичал. Иногда пил чужую боль, словно кровь добычи. Очень любил своими руками изгонять объявленных вне закона. Нарочно делал их смерть долгой и трудной. Играл с ними, как сытый зверь играет с побегайкой. Очень по-разному играл. Некоторых жрал заживо и утверждал, что имеет право. А самых одарённых ввергал в некое подобие ритуала посвящения. Огонь, вода, лёд… А потом ещё круг — для того, кто выдержал объятия стихий.
— И много у него было таких, кто выдержал? — озабочено нахмурясь, спросил Латира.
— Стурши и Макиша. Возможно, был кто-то ещё, но я их не знаю. А эти двое выжили, присягнули Среднему, стали его левой и правой рукой. Он часто пенял им за своеволие и недостаточную силу, но оба были преданы ему, как домашние звери, и не слабее многих мудрых.
— Не удивительно! Уж если им хватило воли к жизни, рассудка и дара, чтобы вынести упрощённый ритуал… Макиша и Стурши, ты говоришь?
— Да. Только Макиша пропала в начале осени и молчит, будто мёртвая. Скорее всего, наставник отправил её ко щурам, во льды. Я слышал, они несколько раз грозили друг другу смертью. А Стурши был на ярмарке, этой ночью я еле ушёл от него живым…
— Погоди, Наритьяра. Ты сказал: «Ко щурам, во льды». Что ты имел в виду? — перебила обоих Вильяра.
Рыжий сверкнул глазами:
— Думаю, то самое, что ты подумала! Ловушку, которую мой наставник давным-давно зачаровал для своих врагов, начиная с позапрошлого главы Совета! Ты тоже должна была там лежать. И мудрый Латира. Да и мы со Средним, когда наставник понял, что не удержит нас в своей воле. Но Средний был слишком силён, а я — я осторожный прошмыгин сын. Я всех пережил, кроме Стурши. Надеюсь, и его как-нибудь переживу… Этот недопосвящённый клялся уничтожить тех, кто застил ему Великое Солнце, кто помешал Светозарному Голкире взойти над миром! Он не смог последовать за мной в Пещеру Совета, но грозил мне, что всё равно меня достанет…
— Ты очень сильно его боишься, да? — прищурил глаза Латира.
— Боюсь! — с каким-то даже вызовом ответил Наритьяра. — Он уже раз подобрался ко мне вплотную. Если бы сообщник случайно не выдал его… Я еле успел прибить сообщника и уйти от них изнанкой сна.
— Не из тупичка ли за торговыми рядами? — уточнил Латира.
— Вынюхал, старый хитрец? Да, о Вильяра мудрая, я совершенно зря подобрал на тракте ту беззаконную падаль, которую ты там бросила. Ничего хорошего из этого не вышло!
— А зачем подбирал?
— Он прислал мне зов и попросил о помощи. Я не… В общем, не смог ему отказать.
— Ты, о мудрый из Наритья, не смог отказать какому-то Скунда? После того, как однажды уже бросил его на смерть вместе с целым домом? — удивлённо переспросил Латира.
— Домом, где половина была — из твоих?! — вставила Вильяра.
Рыжий только поморщился:
— Этот беззаконник заслужил изгнание, свидетели — половина того самого дома, раз уж они выжили. Я не собирался сохранять ему жизнь. Но он пообещал рассказать мне, кто и как погубил Старшего и Среднего. Он попросил в обмен, чтобы я увёл его с тракта на ярмарку, мне это было не сложно. Если у тебя, Вильяра, были на него какие-то виды, а не просто медленно заморозить, ты зря его не пометила! Меченого я бы не тронул.
Вильяра хотела сказать, что не носит с собой краску из ракушек, а на колдовскую метку пожалела времени и сил. Да и вообще, она собиралась скоро вернуться за пленником, а Нимрин был рядом в засаде… Но зачем лишний раз объясняться и оправдываться, когда ход беседы позволяет без этого обойтись?
— Он хоть рассказал тебе, что обещал? — спросила она Наритьяру.
— Кое-что. Как Средний грозил вколотить Старшего в его же собственную ловчую яму и досыта накормить льдом. Мол, если у старого хрыча не хватило сил на ярмарочного шута и юную недоучку, то у Великого Голкиры хватит на всех, включая престарелого наставника. Да погребён он будет с великим почётом, тысячу лет ни один зверь не дороется!
— То есть, тот беззаконник слышал, как Старший и Средний бранились между собой? Скажи, а в чём вообще была суть их разногласий?
— Долгие зимы и лета Старший делал всё, чтобы усилить наш клан и ослабить все прочие. Хитростью он изводил опытных мудрых, а потом сам же брался учить на их место новых. Хозяйничал то в одних угодьях, то в других, а учил кое-как. Вновь посвящённые мудрые часто гибли, а с ними — охотники их кланов, целые дома. Наставник многого достиг: за восемьдесят лет угодья Наритья выросли вдвое, сам клан — вчетверо. Да и там, где мы постоянно не живём… Архане в их собственных угодьях уже не смеют взгляда поднять и слова сказать против наших купцов. Нари Голкья — прости меня, Вильяра — была уготована та же участь. Дом углежогов у Синего фиорда Старший и Средний нарочно выморили и заселили вновь всякой беззаконной поганью…
— Ты готов свидетельствовать, что дом выморили?! — сжав кулаки, прорычала Вильяра.
Наритьяра даже отшатнулся от нее, но продолжил говорить негромко и ровно, по старой привычке старательно пряча взгляд:
— Я слышал, как они обсуждают замысел, и готов рассказать об этом. А ещё мне очень не нравилось, что делали в доме Поджи с женщинами из Вилья. Я рад, что знахарке удалось бежать. Я многое могу рассказать о браке твоих обеих родственниц…
— Не надо, — остановил его Латира и, глянув на кипящую гневом Вильяру, строго уточнил. — Не сейчас! А вот о поветрии — давай-ка подробно. Старший и Средний хотели выморить один дом — или пустить мор по всей Голкья?
— Великого мора не должно было случиться. Глухой зимой охотники мало путешествуют, а та зараза не живёт на холоде, только в живом теле. Но сколько-то домов могло опустеть, на это они надеялись. Дома вдоль трактов, те что стоят достаточно близко друг к другу, чтобы заразившийся успел добраться от одного до другого. Только после того, как поветрие начало бы убивать по всей Нари Голкья, мудрые Наритья принесли бы лекарство.
— Откуда? Я точно знаю, когда моя мать заразилась, в том мире не умели лечить болезнь!
Латира кивнул, подтверждая: собственно, от него Вильяра и знала… Младший говорил теперь совсем тихо и очень-очень виновато.
— Наритьяра Средний занёс ту заразу в несколько миров. В одном из них целители были так искусны, что спасли даже самых первых заболевших. Лекарство оттуда помогает и охотникам тоже. Мы проверяли. Если начать принимать те белые шарики, едва залихорадило, лихорадкой всё и заканчивается, никто не умирает, выкашливая лёгкие. Прости Вильяра, я видел, как это бывает, и переболел сам, — быстрый, опасливый взгляд на собеседников, и снова глаза в пол. — Да, к посвящённым зараза тоже цепляется. Дать мне лекарство Средний отказался, сказал, что мудрый должен добыть его и исцелить себя сам. Я не добыл, но выжил. Старший был этом рад, Средний — нет.
— За что он тебя так? — поднял брови Латира.
— За непокорство. Тогда я ещё дерзал с ними спорить или молча поступал по-своему. Позже Средний силой заставил меня присягнуть на полное повиновение, и я не устоял, — даже просто вспоминая об этом, Младший взмок и затрясся.
— А скажи-ка, Наритьяра, что у вас была за затея с вечным летом и солнечным посвящением? — сменил тему Латира.
— Не у нас — только у Среднего. Старший счёл затею опасным бредом, на этом они и стали врагами. Хранитель знаний Нельмара кое-что рассказал Среднему про орбиты светил, и как мудрые в древние времена пытались подправить путь Голкья вокруг Солнца, чтобы наш мир стал немного теплее. Именно тогда вместо Камней-одинцов на Голкья начали зачаровывать круги, и мудрых посвящали гораздо больше, чем было кланов. Однако, видимо, старейшие что-то напутали в расчётах. Лето становилось всё жарче, но короче, а зима — холоднее и длиннее. С величайшим трудом тогда остановили перемены к худшему и всем Советом порешили больше так не делать. Только Средний считал себя умнее всех! Он уверил самого себя и некоторых глупцов, что мудрым попросту не достало силы, а вовсе не знаний и точности расчёта. Известно, что Зачарованные Камни могут давать в сотни раз больше, чем мы берём. А вот если посвятить каждого второго-третьего одарённого, чтобы воспользоваться всей этой силой, наши кланы не вынесут, вымрут. Средний искал, как обойтись без отсечения родовой ветви, и придумал…
Слушая описание извращённого, живоедского ритуала, Вильяра чувствовала, как у неё без ветра шевелятся волосы. Латира сжал губы и гневно сверкал глазами из-под нахмуренных бровей. Но мудрые изо всех сил сдерживали чувства и слушали молча, не прерывая откровенную речь брата по служению. А Наритьяра всё говорил и говорил, торопливо, будто в последний раз. Собеседников он опасался всё меньше, но от застарелого, въевшегося в кости страха, от привычки молчать, против которой он шёл, как против ветра, его корёжило и воротило.
— Да, Старший Наритьяра признал, и хранитель знаний Нельмара подтверждает, что такой ритуал может быть действенным. Но испытать его на ком-то живом Средний, кажется, не успел. Не пошёл в открытую против строжайшего запрета наставника. Старший рассуждал, что неодарённые — конечно, сор среди охотников, но если принести их в жертву, такая потеря тоже ударит по кланам слишком сильно, а главное, расколет даже Наритья. Средний долго не решался на последний шаг. Исподволь он готовил, воспитывал своих избранных живоедов. Лишь когда в угодьях Вилья всё задуманное Старшим пошло кувырком, когда наставник дал явную слабину, вот тогда Средний рискнул и выступил.
— А что было задумано-то? Расскажи?
— Дни перед полнолунием, когда всё решалось, я провёл в угодьях Наритья. Старший и Средний совещались здесь без меня, потому я не постиг все тонкости их замыслов и расстановку предстоящей большой охоты. Старший желал так или иначе погубить тебя, Вильяра, а в твоих угодьях учинить большую усобицу и буйство стихий. Тебя, Латира, он собирался не просто убить, а посмертно выставить зачинщиком всех беззаконий. Бродячие архане и отщепенцы из Наритья, по замыслу Старшего, должны были погромить дома вдоль тракта и скоро сгинуть. В действенность их клятв наставник не то, чтобы не верил, но мёртвые грабители, убийцы и живоеды молчат надёжнее заклятых. Старший навёл бы здесь порядок на правах мудрого, который совсем недавно был временным хранителем Вилья. Навёл быстро и сурово, а потом взялся бы учить нового Вильяру. На два-три года клан Вилья — в полном его распоряжении. Купцы Наритья снова хозяйничали бы здесь, а может, уже и поселенцы потянулись бы на родину предков. Нари Голкья — жирная добыча!
Вильяра не выдержала, ругнулась щурами. Нимрин, даром, что чужак, угадал всё в точности! Глянула в сторону воина — хранитель знаний рассказывал ему про Камни, показывал их на всей Голкья, заодно уговаривал спеть за мудрых. А самого-то хранителя в круг пускать уже боязно, да и Наритьяру, хоть он моложе и целее. Оба не только пели в свой черёд, но постоянно вели и направляли остальных поющих. Вот как ни зла была мудрая на Наритья, а на рыжего сейчас злиться всерьёз не могла: слишком напомнил он вдруг и видом, и повадкой несчастную дурочку Мули. Вот как такая одарённая колдунья не учуяла стрелка в скалах? Но вспомнив племянницу, Вильяра всё-таки разозлилась и мрачно вопросила:
— Мудрый Наритьяра, ты говоришь, тебя здесь не было, и ты ничего толком не знал. А кто мешал мне петь великую песнь против «проклятья пурги»? Не ты ли?
Отпираться он не стал:
— Я. Увы, тогда Средний уже призвал меня, и я… В общем, я не смог ему не подчиниться… «Проклятье пурги» было ещё задумкой Старшего, с расчётом свалить запрещённую ворожбу на Латиру. Но когда Средний запел «проклятье», самого Старшего, скорее всего, уже не было в живых. А потом Средний начал раскачивать «качели смерти» и объяснил мне, что я должен делать, чтобы Голкья не погибла раньше времени. Пел он только сам, но ему нужен был напарник, который постоянно слушал бы стихии и направлял его усилия. Он очень подробно рассказал мне, как работает заклятье. Впервые в жизни я услышал от него, что я чуткий, внимательный и умный. После него, несравненного — лучший ученик нашего наставника. Мол, потому он и выбрал в помощь меня, а не кого-то другого. Луну назад я свой левый глаз отдал бы за такую похвалу, а тут уже — лишь бы её не слышать. Я в последний раз попытался его отговорить, умолял не раскачивать Голкья, но он решил непреклонно. Он готов был убить меня на месте и петь один, с опасностью скоро сорвать заклятье, сгореть самому и сжечь мир в неистовом свете... Он же, правда, считал себя потерянным во младенчестве сыном Солнца и Луны! Говорил, что приёмные родители нашли его в снегах у тракта, завёрнутым в удивительную шкуру, цвета золота…
— Была такая история, — подтвердил Латира. — Я даже знаю, кто умел так красить шкуры, и можно было по горячим следам разыскать, чей младенец. Дом, откуда выбросили в снега новорождённого, есть заведомое логово беззакония. Даже если родителям ребёнка явилось некое ужасное пророчество, они должны были принести дитя мудрым и огласить слово. Но Наритьяра Старший не стал доискиваться. Сказал, мол раз другие охотники успели подобрать невредимого младенца и приняли, как родного сына, то и ладно.
— Правильно его выбросили, и лучше бы не подбирали! — рыкнула Вильяра, сама ужаснувшись беззаконию своих слов.
— Кто знал тогда, что из малыша вырастет такая погань, — тяжело вздохнул Латира. — Даже если было пророчество, иногда они не сбываются, или их неверно толкуют… Ладно! Теперь-то уже всё равно: вырос, натворил поганых дел, по делам — сгинул.
Наритьяра устало потёр глаза. Он немного успокоился, убедившись, что Вильяра с Латирой не собираются рвать его на месте, и утомление брало своё.
— Брат по служению, желаешь ли ты рассказать нам ещё что-то о Старшем и Среднем? Или о чём-то другом?
— Я не знаю, о мудрые… Стихии поют, заглушают и путают мысли в моей голове, — рыжий шало улыбнулся, глядя сквозь собеседников, помолчал, вздохнул. — Всё хорошо пока! Ещё несколько деньков, и Голкья уснёт спокойным зимним сном… Довести бы, а дальше — хоть к щурам, в изгнание! — вот на последних словах он слукавил, не хотел рыжий к щурам, жить он хотел, отчаянно, до тоски. — Мудрый Латира, ты лучше сам меня спроси, что желаешь узнать, или я бы тоже немного поспал.
— Спрошу. Только давай присядем, что ли? А то всё топчемся и топчемся, будто на морозе…
Мороза в чёрной пещере не бывает, а шкуры — мягкие и тёплые. Древние заклятия Залы Совета действуют сейчас на Вильяру сродни Песни Умиротворения. А кроме душевного спокойствия, они возвращают телу — бодрость, уму — ясность и остроту. Понятно, почему двое мудрых поселились на время великих песен именно здесь. И как же Младший изнурил себя, если его то трясёт, то ведёт, несмотря на все местные чары!
Вопросы Латиры к нему просты и коротки: старый нудно уточняет, кто где стоял, и что кому говорил в тупичке за торговыми рядами. Проверяет Младшего, как и собирался. Вильяра слушает обоих, но не особо внимательно: наслаждается мгновениями покоя и наблюдает со стороны за Нимрином и Нельмарой. А Латира, между прочим, с подробностей об украденном пленнике свернул на недопосвящённого Стуршу. Вот это уже гораздо любопытнее… Даже не то слово, если вдуматься, что по Голкья бродит могущественный и до крайности злой — в том числе, на неё, Вильяру — беззаконный колдун! Мули он просто подвёл под стрелу мстителя. Младшего попытался зарезать лично…
На первый взгляд, дурацкая затея. Если у мудрого достаточно колдовской силы, чтобы обратиться снежным вихрем — а у Младшего сила была в избытке — никакая телесная рана мудрому не страшна. Только вместе с особой ворожбой, которой наставник саму Вильяру, между прочим, не научил. А вот беззаконники из дома у фиорда умели сбивать превращение «летучей песни», это она на себе испытала! Так что, возможно, затея Стурши могла удаться. Да и Нимрин как-то зарубил и сжёг Среднего на выходе из круга… Нет, правда, очень неприятно думать о своей уязвимости даже в полноте силы! А если сила поистрачена, то убить мудрого немногим сложнее, чем любого охотника…
Размышления прервал вопрос Нельмары о неприбранных мертвецах и зверях на тракте. Вильяра ответила резко, может, даже слишком. Но охотниками своего клана она, правда, без нужды рисковать не желала. Все дома на Нари Голкья, и даже ярмарочное поселение, замкнулись в себе до полного усмирения стихий. Тот, кто не обрёл какого-никакого убежища и бродит сейчас по трактам, скорее всего, беззаконник. Ну и пусть двуногие дикие стаи делят снега с четвероногими, а зима их судит!
Нимрин послал Вильяре зов, как заправский купец, не переставая болтать вслух с другим собеседником: «Мудрая Вильяра, я почему-то вообще не расслышал, о чём вы здесь втроём говорили. У вас с Латирой всё в порядке?»
В порядке ли? Ну, если не считать, что Младший тоже не представляет, где и как искать поганца Стурши, а хорошо бы им всё-таки поймать его первыми. И что называя «глупцов, добровольно разделивших со Средним его солнечное безумие», Наритьяра дважды сильно удивил её именами старейших. И не только мало искушённую Вильяру он этим неприятно удивил, но знающего обоих Латиру!
Вопрос-то — не о том. Мудрая поспешила успокоить чужака, который впервые испытал на себе чары Залы Совета и заподозрил тут какой-то подвох. Может не беспокоиться: с ними всеми, здесь и сейчас, всё более-менее в порядке, а что будет дальше — отдельная забота, отдельный разговор.
— Нельмара, слушай, может, ты знаешь, какая метель выдула ум старейшим Ркайре и Тринаре? — Латира, наконец, оставил в покое засыпающего Наритьяру и обратился к хранителю знаний. — Поверить не могу, что сразу двух старейших увлёк бред опасного безумца!
Хранитель знаний оставил глубоко задумавшегося Нимрина наедине с образом Голкья, а сам со стоном опустился на табуретку.
— Великий… Тьфу, Наритьяра Средний… Тогда ещё он по-хорошему пытался убедить меня в своей правоте… Он уверял, что на этот раз поправки для великой ворожбы вычислят безупречно. Мол, двое старейших давно уже сновидят мир, обитатели которого знают всё о путях светил в ледяной пустоте. Ркайра и Тринара едины разумом с двумя особо знающими из того мира, и те независимо друг от друга проверили и перепроверили расчёты. Только для чужих знающих то была просто любопытная головоломка, игра ума, вызов мастерству, а для нас — жизнь и смерть. Возможно, Ркайра и Тринара тоже не вполне сознают цену, которую Средний готов был заплатить за быстрые, а не за тысячелетние, как они предлагали, перемены…
— Тысячелетние, говоришь? И дважды перепроверенные расчёты от знающих из другого мира? А ведь так, правда, может получиться что-то хорошее, — блеснул глазами Латира. — Только кто теперь в своём уме за это дело возьмётся — после беззаконной погани!
— Если не спешить и сперва навести порядок в Совете, можно взяться, — спокойно возразил Нельмара. — Думаю, старейшие всё-таки не выжили из ума и будут нам подмогой, а не заботой. А вот недоучки, которым безумец наобещал большое солнышко завтра, а они поверили… Но их тоже легче укоротить, если объяснить, что затея была, в целом, правильная, нужно только хорошенько набраться терпения.
Нимрин присел на шкуры рядом с Вильярой. Легко коснулся руки, шепнул на ухо:
— Какое удивительное место эта ваша Пещера Совета! Не ожидал встретить на Голкья такую тонкую, сложную и красивую ворожбу. Удивительно, что вы, мудрые, столько знаете и умеете, а охотники живут так трудно, бедно и просто.
Вроде, сказал без укоризны, но Вильяра тяжело вздохнула, вспомнив долгие зимние споры с тогда ещё женихом — Лембой. Знахаркина дочь не предполагала, что став мудрой, примется излагать чужаку то, что вдвоём перемалывали тогда в жерновах споров и дум.
— Голкья питает всех одарённых колдовской силой, питает с избытком, но лишь в этом она к нам щедра. В нашем мире мало тепла, значит, мало еды, значит, двуногих тоже мало, и никогда не станет больше. Многие из нас видели во сне миры, где разумные кишат, как кричавки на зимовке, где селения занимают всю сушу, громоздятся на сотни ярусов к небу. Где мастера создают удивительные и прекрасные вещи просто ради забавы. Где иные творения чьих-то умелых рук служат своим создателям, а иные живут рядом с ними как бы собственной жизнью, порождая новые, подобные и неподобные… У нас такого просто не может быть. Наша жизнь — всегда на изломе льда. Радость охоты и малый достаток, который добывают тяжёлым трудом. Мудрые, как могут, хранят равновесие. Предупреждают или сдерживают особо разрушительное буйство стихий. Следят, чтобы морские течения поровну делили тепло между обитаемыми голкья. Судят усобицы кланов. Заботятся, чтобы у всех разумных были кров и пища, чтобы никто не жирел беззаконно, заставляя других голодать, — Вильяра резко оборвала речь, оказавшись на перекрестье усмешливых взглядов Латиры и Нельмары. — Да, получается не всегда!
— Но что бывает, когда особо умные хотят всего и сразу, нам только что показал Средний. С большим размахом! — подытожил Латира.
Нимрин с непонятной улыбкой откинулся назад и растянулся на шкурах, потягиваясь всеми конечностями, как зверь на свежем снегу. Ловко перекатился и снова сел: ближе к Нельмаре.
— Мудрый, ты можешь даже посчитать это за мой второй вопрос, но почему ты не попросишь Вильяру подлечить тебя? Даже я чувствую, как у тебя болит всё отбитое.
— За второй вопрос не посчитаю, но отвечу, чтобы другие больше не спрашивали. Я мог бы исцелиться сам, но не желаю. Это моё наказание за слепоту и самонадеянность, за пособничество беззаконнику… Да, Латира! Как только всё это закончится, я откажусь возглавлять Совет даже временно. Должны быть глава и хранитель — двое. Ты меня услышал?
— Услышал, услышал. А давай-ка, хранитель, ты продолжишь наказывать себя, когда мы благополучно завершим великие песни? Я понимаю, что тебя сломали об колено, я сам такой, но давай, всё-таки выпрямляйся! Уж если ярмарочный круг исцелил свои щербины, тебе не пристало ходить кривым да хромым!
Говорили вслух, но Вильяра вдруг перестала понимать, о чём они, даже почувствовала себя маленькой и глупой. А Нельмара с тяжким кряхтением встал с табуретки и похромал, переваливаясь, куда-то в сторону. Встал и запел «летучую»… Дымка на миг окутала его фигуру, дохнуло ворожбой и холодом… Вернулся, уверенно и упруго шагая, тот хранитель знаний, которого Вильяра привыкла видеть: старый, но крепкий и бодрый.
Нимрин пялился на преображение Нельмары во все глаза. Кажется, воин не просто был озадачен увиденным, а слегка испугался.
— Мудрый, скажи, любой из вас так может?
Нельмара не ответил сразу, а Латира переспросил с дружелюбной усмешкой:
— Хочешь сказать, ты не знал этого, когда шёл на Среднего?
Латира верно уловил суть замешательства. Чужак ответил не слишком-то добрым взглядом исподлобья и улыбкой-оскалом.
— Не знал. Но Среднему это не помогло.
— На наше общее счастье, Иули! — рассмеялся Латира. — И мы даже не собираемся выспрашивать твои воинские секреты. Правда, Нельмара?
— Правда, — подтвердил хранитель знаний, усаживаясь обратно на свою табуретку. — Пока моя очередь отвечать на вопросы, Нимрин.
— Тогда вот тебе мой второй вопрос, Нельмара. Всегда ли мудрый может так легко и быстро исцелить себя, как сейчас — ты?
— Отвечу: не всегда. Только когда достаточно колдовской силы, и превращению ничто не мешают. Это не тайна, это знает любой охотник.
— Что может помешать превращению? Ты обещал исчерпывающие ответы.
— Обещал, обещал, не отказываюсь…
Продолжение фразы Вильяра упустила: ей стало разом не до того, чтобы выслушивать давно известное. И даже не до того, чтобы наблюдать, как слушает Нимрин.
— Нельмара, погоди! — остановила она хранителя знаний. — Я знаю, где сейчас Стурши, Пурна прислал мне зов. Мы идём вытаскивать эту беззаконную занозу, или будем тут дальше языки морозить?

Продолжение: chorgorr.diary.ru/p211396422.htm

@темы: Тайный Город, тексты, навы, Ромига, из-под снега, Голкья

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Нытья псто

Грипп — мерзость((( А уж когда им болеют всем семейством...

@темы: жисть, медицина

---

Весьма актуальненько (-:

Какая прелесть! Мне срочно нужен свой зверь Разгребец. Хоть с лопатой, хоть с метлой, хоть верхом на пылесосе, а лучше - сразу целый выводок)

08.12.2016 в 15:28

Пишет  adept-13:

не могла не

Зверь Нарисуй - юркий и своенравный зверек. Плохо приживается в неволе. Общителен, любит ласку и печеньки.
Зверь Разгребец - мифологическое создание, обладающее бесконечными силами и терпением. По легенде, он однажды приходит к тем, кто очень старается разгрести все свои дела. С виду зверь округл, поэтому часто упоминают название "Полный Разгребец". На фресках повсеместно изображается с лопатой - артефактом, способствующим разгребанию.

по идее Юлии: выводок разгребцов...

@темы: жисть

---

Что-то вспомнилась старая туристская песенка про Хибины...

Аудио или видео, увы, не нашла. Автора не знаю, текст бродит по сети в нескольких вариациях. Записываю слова по памяти, как пели в нашей дружной компании :-)

Под Москвой слоняться что-то надоело,
Мне сказали, в тундре очень много гор.
Я маршрут по карте пролагаю смело –
Захотел увидеть северный простор.
По Юдычвумчорру и Рамзаю
я по карте циркулем шагаю,
карты я Хибинские читаю,
от саамских слов язык ломаю:

Припев, как ищется в сети, и примерно так же было в песеннике у Мих.Васа:

Расвумчорр, Манипахк, Чорргор, Рисчорр, Пайкуньявр,
Кунийок, Юмьекорр, Юндычвумчорр, Часнойок,
Каскаснюнйок, Хибинпахчорр, Мальвайтайок,
Ылчернюацк (3 раза).

Что же я наделал? Как я просчитался!
Здесь болота, камни, комары, мошка.
Сыростью промозглой весь я пропитался,
Плечи мне натерли лямки рюкзака.
По Юдыччвумчорру и Рамзаю
Я с огромным рюкзаком шагаю,
Карты я Хибинские читаю,
От саамских слов язык ломаю:

Припев, с привязкой к топонимике Хибин и окрестностей:

Расвумчорр, Маннепахк,
Чоргорр, Рисчорр, Пайкуньявр.
Кунийок, Юмъекорр,
Юдычвумчорр, Часнайок.
Каскаснюнйок, Хибинпахчорр,
Майвальтайок
и Чивруай.

Окончился поход и вдаль умчались горы,
Но в своей квартире, в пасмурной Москве,
С грустью я смотрю на камни с Расвумчорра,
Что по всем Хибинам пронес я в рюкзаке.
По Юдычвумчорру и Рамзаю
Свой маршрут я часто вспоминаю.
Вновь туда вернуться я мечтаю
И как заклинанье повторяю:

Припев.

@темы: музычка, МихВас, походное, Хибины

---

Из-под снега, ещё немного

Название: Из-под снега (История с фотографией, часть 4), продолжение
Автор: chorgorr
Персонажи: нав и местные
Категория: джен
Жанр: драма, ангст, экшн
Рейтинг: R
Канон: практически оридж, «Тайный город» где-то очень далеко за кадром
Краткое содержание: Так куда же всё-таки занесло Ромигу?
Предупреждения: попаданец, амнезия, сомнительное согласие, ксенофилия, каннибализм; смерть второстепенного персонажа... Список будет пополняться, поскольку текст в процессе.

Начало: chorgorr.diary.ru/p203760149.htm
продолжения:
chorgorr.diary.ru/p209466140.htm
chorgorr.diary.ru/p209618700.htm
chorgorr.diary.ru/p209751723.htm
chorgorr.diary.ru/p210017766.htm
chorgorr.diary.ru/p210336103.htm
chorgorr.diary.ru/p210340865.htm
chorgorr.diary.ru/p210511469.htm
chorgorr.diary.ru/p210699190.htm
chorgorr.diary.ru/p210835708.htm

Всё вместе на Фикбуке: ficbook.net/readfic/3144874
Скетчи-портреты охотников: chorgorr.diary.ru/p209494724.htm

17.11.16

Портал во двор: энергии много, можно не экономить. Знакомый путь. Встречные охотники удивлённо пялятся, но не шарахаются: паническая реакция Даруны и Нгуны, к счастью, редкая аномалия. Ромига входит в нужную залу, приветствует собравшихся, подсаживается к столу — пятым. Он просто ест из принесённой Груной плошки. В разговоре не участвует, но, очевидно, давит на нервы арханским мудрым: они косятся на него с опаской. Латира таки убеждает их постепенно забрать с ярмарки всех желающих, после того, как те правдиво ответят на несколько вопросов. Мудрые договариваются, торгуются, назначают сроки…
Архане ушли, Латира остался. Он смотрит на нава, который как раз отставил в сторону третью плошку из-под супа. Старик чем-то страшно доволен. Ромига облизывается и говорит:
— У меня нет ни золота, ни меди, ни железа, чтобы заплатить за обед. Но я понял, что мудрых здесь кормят задаром, а я сделал работу кого-то из мудрых. Голкья охотно берёт с меня моим стихийным началом. У вас, что, больше не с кого?
Нав завёл разговор, на который ему отчаянно не хватает слов, однако давно пора разъяснить некоторые вопросы: именно словами, вслух. Беседовать приятнее с Вильярой, однако старик знает больше.
— Да, Иули. Тот, кто хотел стать Голкирой, нарушил равновесие. Обычно мы не обращаемся к старшим, изначальным стихиям. Мудрые давным-давно условились не тревожить свет и тени, время и пространство.
Нав поспешил уточнить:
— Давно — по твоему счёту?
— Даже по счёту старейших. Каждого мудрого учат песням изначальных стихий, эти песни не должны быть утрачены. Но всех нас выучили именно знать их, а не петь, и мы так же наставляли учеников. Теперь, когда возникла нужда, одни мудрые забыли, другие разучились, третьи боятся, и многие ошибаются. Рунира был силён и опытен, однако погиб сам и едва не навлёк бедствие на половину Нари Голкья. Ты исправил его ошибку. По делам, ты уже обрёл право говорить в Совете Мудрых и прочие наши права. Но ты не рождён на Голкья, не проходил посвящение, значит, будут желающие оспорить. Много желающих!
— Кто-то может испугаться, что я сожру мясо из его похлёбки? Будто мне это надо!
Латира покачал головой:
— Ты — воин и совершенный убийца. Ты показал себя сильным, и никто не ведает границ твоей силы. При том, твой дар и большая часть твоей ворожбы исходит от одной-единственной изначальной стихии. У нас не жалуют однобоких колдунов даже среди самоучек, а учеников мудрых сурово принуждают блюсти равновесие. Братьям и сёстрам по служению будет трудно принять тебя, тёмный.
Старик поясняет ситуацию спокойно и обстоятельно. Ромига чувствует его доброжелательный настрой, но для полной уверенности в текущем раскладе всё-таки ставит вопрос ребром:
— Им? А тебе, Латира? Ты тоже видишь во мне ходячее бедствие?
— Я вижу, с одной стороны, разумного, который мечтает поскорее убраться с Голкья к себе домой. С другой стороны, я вижу целителя и лекарство для моего подраненного мира. Я на твоей стороне, Иули. Ты помогаешь нам, я помогу тебе.
— Скажи, а тот, кого ты звал Иули до меня, он не нарушал равновесие?
Латира задумчиво щурится:
— Он, как и ты, равновесие восстанавливал. Сказки про чёрных оборотней — просто сказки, но мой Иули иногда подкреплял их делами. Раз-другой за поколение охотников, не чаще. Большую часть времени он жил очень тихо и незаметно, подобно отшельникам из старейших. В отличие от тебя, он вовсе не спешил домой. Говорил, раз его жилая пещера и Камень на Голкья, значит, здесь теперь его дом. Рассказывать о своём прошлом он отказывался, я со временем перестал задавать ему вопросы. По обмолвкам мне порою казалось, что он — изгнанный, вне закона, или же полный сирота. Долгие годы Иули что-то искал по ту сторону звёзд, но совершенно точно не дорогу домой. Не знаю, нашёл или просто сгинул.
— Он не говорил своему другу, что ищет?
— Я был ему не таким близким другом, как мне бы хотелось. Я был молод и не понимал, насколько свысока он на меня смотрит. Тогда его высокомерие будило азарт, любопытство и желание прыгнуть выше головы. Теперь, наблюдая тебя, я понимаю, насколько тот тёмный был стар. Тело его осталось быстрым и гибким, лицо — гладким, как у тебя. Но вы же стареете очень медленно, да?
Ромига кивнул и невольно поёжился: загадка нава-одиночки с самого начала тревожила его воображение, но проще было предположить, что это Вельга, друг Анги. Вельга исчез давно, до рождения Ромиги, и всё же не слишком давно. А что, если неведомый нав бродяжит по мирам со времён Империи Навь? Или Первого князя? Или, шутка Спящего, он помнит ещё таинственную, легендарную прародину всех навов? Жаль, если о нём правильнее сказать: бродил и помнил. Но даже если так, он мог оставить записи в том месте, которое считал своим домом…
— Мудрый Латира, ты покажешь мне его жилище?
— Покажу. Сразу, как только мы допоём великие песни. Нельмара говорит, нам нужно потрудиться ещё дней пять.
Трактирщик лично забрал пустую плошку, спросил, не хочет ли гость ещё добавки? Ромига поблагодарил и отказался. Груна ответил лёгким поклоном и сказал, что друг мудрого Латиры всегда может рассчитывать на гостеприимство. Мудрый уточнил: оплачено услугами, далеко вперёд. Груна тут же выдал цветистую благодарственную речь, из которой следовало, что Латиру и всех, кого он рекомендует, здесь кормят щедро и даром, доколе стоит трактир. На том и раскланялись.
Время перевалило за полдень, сытый нав высказал желание вздремнуть в безопасном месте, и старик повёл его к себе домой. Там они нашли сонную, мирно посапывающую Мули. Вильяры не было. Ромига по-прежнему не чувствовал беспокойства за мудрую и, спросив хозяина жилища, где ему лечь, зарылся в шкуры. Хорошо, тепло: Мули с одной стороны, Латира — с другой. Предрассудками, насчёт отдыха внесколькиром на одной лежанке, охотники не страдали.

Стремительным вихрем, искрящейся на солнце снежной пылью мудрая клана Вилья взлетела на Ярмарочную гору. Она проспала и спешила, потому обернулась двуногой лишь в паре перестрелов от Камня. Оставшееся расстояние почтительно прошагала пешком — и возле самого менгира заметила на снегу знакомые следы. Нимрин был здесь, он ходил в круг и пел: чуть-чуть разминулись! А древний Камень, вместо того, чтобы привычно морозить ладони, отозвался теплом. И легко, без малейших приключений дойдя до середины круга, ошеломлённая Вильяра насчитала вокруг себя сорок ровно стоящих каменных столпов. Возможно ли исцелить Зачарованные Камни, некогда покалеченные неудачным заклятьем? Старые сказки уверяли, что можно и нужно. Наставник учил, что нельзя и незачем. Кузнецов найдёныш просто взял и сделал. Или у него само получилось? Стихии слепы и неразумны, однако стремятся к равновесию: дым — вверх, камень — вниз, зелень — к солнцу, вода — в ложбину. Наритьяра Средний призывал свет: не в срок и не в меру. Тут же из ниоткуда, из-за звёзд, явилась тень. Теперь Голкья прикладывает тёмного к своим ранам, будто целительную примочку. Участь мудрого, которою чужак Ромига вовсе не выбирал. Знахаркина дочь тоже не выбирала: её выбрали, но она хотя бы ответила «да» на вопрос, согласна ли пройти ритуал посвящения…
Путь Вильяры с Ярмарочной горы лежит дальше: спасибо Латире, что научил её переходить из круга в круг. Прежде великой песни, мудрая прислушивается к голосам стихий: они уже гораздо спокойнее, чем в начале. А ведь колдунье порою казалось, что все усилия бесполезны, что «качели смерти» не остановить. Четверо мудрых погибли, сорвав свои песни. Нет, Вильяра ни за что не станет следующей! Ей хватит силы, хватит и мастерства: от своего тёмного она лучше кого бы то ни было знает, как надо…
«О мудрая Вильяра!» — зов Наритьяры Младшего настиг её привычно не вовремя. Но Вильяра только готовилась петь, потому ответила: «О мудрый Наритьяра, я сейчас в круге и не могу говорить с тобой. Я позову тебя, как только закончу песнь… И учти! Если будешь отвлекать меня, как ты уже делал, я сочту это нападением.» «Прости, сестра, ныне у меня нет никаких резонов мешать тебе в нашем общем деле. Жду.» Вот же кричавкин сын! Несколько вдохов и выдохов, чтобы вернуть себе должный настрой — и вперёд!
Первое чувство по завершении песни — ликование: у неё снова всё получилось! Стихии стали ещё чуть спокойнее, круг стоит, и сама она цела! Наипервейшим ощущением себя, живой, телесной, накатывает усталость, но сил достаточно, чтобы вернуться в Ярмарочный круг и даже пройтись пешком с крутой Ярмарочной горы. А день — тихий, ясный и яркий, как бывает только в начале зимы, между двух ненастий. Бухта и всё поселение — словно на ладони. Сколько же в этом году понастроили! Кроме снежных чертогов трактира — Ласма и Груна по праву гордятся умением возводить огромные иглу — Вильяра насчитала полторы двадцатки больших куполов, а на маленьких просто сбилась со счёта. Вовремя она подтвердила полномочия Латиры! Но и сама она впредь станет приглядывать, что здесь творится.
А пока — любопытно, чего хотел от неё Младшенький? «О мудрый Наритьяра, теперь я готова говорить с тобой!» — позвала мудрая. «Да, сестра моя по служению, я рад, что ты завершила очередную песнь!» — экий Наритьяра сегодня ласковый, с чего бы это? А он продолжает. — «Голкья уже почти вне опасности, общими усилиями мы изживаем главное зло, сотворённое Средним. Но я хотел бы поговорить с тобой о других его делах и о нашем с тобою общем наставнике.» «Хочешь, говори!» — не слишком вежливо ответила колдунья. «Мудрая Вильяра, я прошу тебя о личной беседе, при свидетелях. Хранитель знаний Нельмара тоже желает участвовать.» Вильяра изумилась и тут же высказала своё удивление: «Мудрый Нельмара — временный глава Совета, почему он просто не призвал нас обоих к себе?» «Он хочет говорить не как глава, а как равный.» «То есть, он собирается обсуждать дела, которые задели его лично?» — припомнила Вильяра одно из правил этикета. «Именно так!» «Надеюсь, вы оба не станете возражать, если со мною на встречу придут мудрый Латира и чужак Нимрин?» «Наоборот, мы просим, чтобы ты пригласила их обоих.» «Вот даже как?!» «Мудрая Вильяра, я понимаю, что ты мне не доверяешь. Я заслужил! Но свободный от клятв, я больше не враг ни тебе, ни твоему клану. В отличие от тех, кто присягал Среднему по доброй воле и мечтает продолжить его дело.» «Даже так?!» — повторила Вильяра. «Да. Давай, поговорим об этом при встрече, сестра. Хочешь, приходите в пещеру Совета, или назначь другое место по своему усмотрению.» «Хорошо, я переговорю с Латирой, а после назову тебе место.»
Латиру Вильяра застала на тропе сна, и он немедленно явился к ней в призрачном обличье. Выслушал пересказ разговора, задумчиво покивал, размышляя. Она не утерпела, спросила:
— Как думаешь, старый, это может бы ловушкой?
— Может, но вряд ли. Рыжий хитрец хочет жить и старательно ищет себе союзников. Разумных и сильных.
— Хорошо бы, если так…
Договорились встретиться до вечерних теней в пещере Совета.

26.11.16 (С немного дополненной частью предыдущего куска)

Ромига проснулся от чирканья кресала: Латира разжигал потухший очаг. Мули тоже выглянула из-под шкур, потёрла кулачками заспанные глаза.
— Мудрый, мудрый, зачем ты меня усыпил?
— Чтобы ты отдохнула и вернулась в равновесие духа. Ближайшие луны ты, воительница Мули, будешь у меня в послушании. Первое твоё дело: натопи снегу в большом котле, чтобы у нас тут была вода.
— А где тётушка Вильяра? Разве она отдала меня тебе? Почему?
— Потому что я хорошо умею воспитывать и учить таких, как ты.
— Каких «таких», о мудрый?
— Диких и слегка не в себе.
— А в круг ты меня будешь с собою брать, как Великий Безымянный?
— Нет, воительница, ты будешь ходить к Камню сама. Как положено тебе по дару и силе.
— Разве мудрому не нужен ключ? Разве Мули совсем-совсем не нравится тебе, о мудрый Латира?
— Если вдруг мне понадобится ключ, я позову с собой другого мудрого.
— Мудрого — его? — вытаращила глаза девчонка. — Великий тоже, но Мули не понимает…
— Его или её, не важно. Главное, посвящённых. И запомни, воительница: мне не нужна подстилка ни в круге, ни в снегах, ни дома. Наритьяра Средний не умел иначе, ну, так он многое делал криво и умер беззаконником. Если полюбишь кого-то, и если зимой между вами всё сладится, весной я разрешу тебе выйти за него замуж. А пока смотри, как темнеет луна, и пой сама себе Песню Умиротворения.
— А если я уже полюбила? Вот его! — внезапно притиснулась девчонка к Ромигиному боку. — Оборотень, оборотень, ты весной возьмёшь Мули в жёны?
Ромига резко сел на лежанке, поймал смеющийся взгляд Латиры и, не дожидаясь ответа старика, попробовал выкрутиться сам:
— Мы разной породы, Мули. Горные звери не кроют морских, зимние — летних. Если даже сойдутся вдруг, и не покалечат друг друга, то детёнышей у них не бывает.
— Это правда, Мули, — подтвердил Латира. — Детей от Иули ты не зачнёшь, не родишь.
— Но… Но… А если я всё равно его люблю? Хочу кувыркаться с ним на шкурах, следовать за ним повсюду, вместе охотиться и воевать?
Жёлто-зелёные глазища сверкали шальным пламенем, Ромига даже не мог различить, всерьёз она, или шутит и заигралась.
Латира недовольно поморщился:
— Мули, а Нимрина-то ты спросила? Хочет ли он?
— Оборотень, оборотень, ты хочешь Мули в жёны?
— Нет, — предельно просто, коротко и равнодушно ответил Ромига.
Отказ Мули не расстроил, только сильно озадачил:
— А зачем ты меня не убил вместе с Великим и спасал из дома? Зачем я тебя лечила?
— Зачем ты меня лечила, тебе лучше знать. А я тебя оставил в живых, чтобы ты жила. Не моей женой, а просто жила, понимаешь?
Мули смутилась, спрятала пламя зрачков под белыми ресницами:
— Не понимаю. Спасал, но не для себя? Просто так, ни зачем? Разве так бывает?
Теперь уже рассмеялся прагматичный нав:
— Мули, если хочешь, я честно назову тебе пяток своих «зачем», а ещё двадцать придумаю задним числом. Но поверь, среди моих «зачем» нет и не было «я хочу Мули в жёны». Не хотел. Не хочу.
— Но…
— Хватит! Мули, одевайся, бери котёл, и за снегом! — оказалось, что Латира тоже умеет командовать.
Мули прикусила язычок, быстро оделась по-уличному и примерилась к здоровенному закопчённому котлу:
— Этот? А как? Лаз же узкий, я видела!
Мудрый сдвинул люк с прямого колодца вниз, показал ворот, объяснил, как пользоваться. Ромига тоже, на всякий случай, заглянул в дыру в полу: ярдов пятнадцать отвесной шахты, ещё десятком ярдов ниже — освещённый косым солнцем снег. Колодец пробили в грот с широким устьем, врезавшийся в скалу как раз под пещеркой мудрого. Вероятно, летом котёл сразу черпал воду в озерце или ручье, но сейчас водоём замёрз. Благо, снег — тоже вода, но нужно выйти наружу, нагрести в котёл, утрамбовать, чтобы больше влезло…
Вильяра явилась с мороза бодрая и свежая. То есть, гораздо бодрее, чем утром, когда она пререкалась с арханами. Но если сравнивать с началом знакомства, осунулась она — смотреть больно.
— Нимрин, мы с Латирой сейчас идём к Нельмаре, хранителю знаний, и к Младшему Наритьяре. Идём в пещеру Совета Мудрых. Ты — с нами. Мы собираемся разговаривать, но будь готов ко всяким неожиданностям. Я этому кричавкину сыну не доверяю!
— Малая, спокойнее! Он, конечно, Наритья, этим многое сказано. Но прежде его не было видно за Старшим и Средним. Поглядим на него, послушаем внимательно, тогда и решим, что он за дичь.
— Но пленника-то он увёл и распустил поганые слухи, — напомнил Ромига.
Латира кивнул, вроде бы подтверждая, но тут же добавил:
— Скажу сейчас, чтоб вы оба знали. Я не нашёл на мертвеце следов сильной ворожбы. Ты, Нимрин оглушил его, когда пленил, но эта тень почти развеялась. Наритьяра, безо всяких сомнений, увёл вашего пленника изнанкой сна. Однако никто не воздействовал на его разум. То, что умирающий говорил в трактире, было не от чар внушения. Либо он сознательно покрывал Наритьяру, либо от удара по голове позабыл часть недавних событий. Били арханина так, чтобы сразу насмерть, только чуточку промахнулись. Кто бил, Наритьяра, или кто другой, по дырке в черепе, увы, не определишь. Непонятно, когда его развязали: незадолго до удара или сразу после. В трактир арханин приполз со свободными руками и ногами, а шнур, которым Нимрин связал ему локти, исчез. Кровь и проталину от долго лежавшего тела я нашёл в тупичке за торговыми рядами. Видимо, туда его Наритьяра вывел, там же его и стукнули. Но натоптано слишком сильно, чтобы понять, был ли там в то время кто-то ещё.
Ромига слушал старика с интересом и растущим уважением. Вероятно, сам нав, некогда ходивший в учениках дознавателя, нарыл бы больше, а может, и нет. Пожалуй, стоило утром не подпирать стену, а предложить свою помощь в расследовании, в результатах-то он, получается, лично заинтересован.
— Я уверена, арханина убил тот, кто его у нас утащил! — сердито рыкнула Вильяра. — Небось, один беззаконник расспросил другого, а после — сразу по голове.
— Так могло быть, малая, — примиряющим тоном ответил Латира. — Но следы на теле и следы на снегу не свидетельствуют ни за, ни против. Я не удивлюсь, если Наритьяра скажет, мол, изгнал беззаконника по праву скорого суда. Но я сейчас про другое. То, что умирающий дополз до трактира и успел кое-что наговорить, могло быть случайностью за пределами любого замысла.
— Старый, ты, что, оправдываешь Младшенького?
— Нет, о мудрая Вильяра! Я хочу, чтобы ты явилась на встречу с Наритьярой без предубеждения. Пусть он сам расскажет нам, что делал, зачем и почему. И вообще, и в истории с этим арханином, где мы можем проверить его слова. Мы внимательно выслушаем, говорит ли он правду. Если станет много врать, то иметь с ним дело нельзя никак. Если будет более-менее честен…
Вильяра перебила:
— Слушай, старый, а как ты собираешься поймать посвящённого на лжи? Вряд ли Наритьярин дар настолько слабее твоего.
— Он сейчас сильнее. Но как ни скрывай чувства, а большинство лгунов выдают себя путаницей в подробностях. Уж это-то я замечу, на этом сумею его подловить. Да и ты сумеешь, твой взор и твой разум достаточно остры.
— Мудрые, а мы успеем до встречи ещё раз посмотреть на мёртвого арханина и побывать в том тупичке? Пока следы окончательно не простыли? — спросил Нимрин.
— Что именно ты надеешься найти? — с интересом переспросил Латира.
— Что-то, чего не заметил ты, мудрый. Дома мне доводилось расследовать беззаконные деяния, искать спрятанное или утерянное. Возможно, мой опыт пригодится и здесь.
Ромига с любопытством ждал реакции: возмутится ли старик, что кто-то поставил под сомнение его компетентность? Не возмутился. Глянул сквозь хитрый прищур.
— А пойдём, испытаем тебя, чужак. До вечерних теней ещё есть время. Сейчас только я предупрежу Мули. Что-то долго она с этим котлом возится…
Дальше, видимо, последовала безмолвная речь. И по тому, как, дрогнув, опустились углы рта Латиры, как резко потяжелел его взгляд, Ромига понял: произошло нечто скверное. Вильяра тоже изменилась в лице и метнулась к лазу на улицу. Ромига знал: выход там — узкий и неудобный. Заглянул в колодец, куда Мули спустила котёл — тот так и стоял на снегу пустым. Ромига прыгнул вниз без лишних раздумий. Он пролетел узкую дыру в скале сообразно притяжению Голкья, а дальше плавно затормозил, левитируя. И, не коснувшись ногами земли, быстрым порталом — к скорчившейся на снегу, напротив устья грота, фигурке. Издали увидел, понял: помогать поздно. Слишком много алой крови вокруг, слишком быстро гаснет аура. Откуда прилетела стрела? Мгновение, чтобы оценить по следам, как шла Мули, и где должен был стоять стрелок. Второй портал — вверх, на кромку обрыва. Бегом по следу, потом по лыжне, которую даже не потрудились замести.
Ромига нагнал убийцу через полсотни ярдов. Ещё не видя лица, многое про него понял: по сиплому тяжёлому дыханию, по кислому смраду старости и болезни, по тому, как умело, ровно, но медленно ковылял он прочь на своих лыжах. Лук за спиной — явное орудие убийства, и стрелы в колчане такие же, как стрела в теле девушки. На последних шагах нав умерил прыть, оглушил добычу магией, аккуратно, дабы ненароком не поломать. Дряхлый же, в чём душа держится, и как только ухитрился натянуть тугой лук? Но раз натянул, и попал, и убил с одного выстрела, недооценивать его не стоит. Ромига связал меткого стрелка тетивой от его же лука, подхватил на руки и порталом вернулся к телу Мули.
Оба мудрых были уже там. Вильяра отчаянно и безуспешно пыталась вернуть Мули к жизни. Латира сторожил от новых покушений и чуть не засадил заклятьем в выскочившего из портала Ромигу, но опознал его вовремя, и у нава был наготове щит.
— Я поймал стрелка, вот он, — отчитался Ромига, укладывая добычу на снег.
— Нимрин, ты был здесь раньше нас, ты ещё мог помочь ей, — с горьким упрёком сказала ему Вильяра.
— Прости, меня учили помогать раненым, а не воскрешать мёртвых.
— Даже сейчас она не вполне мертва! — упрямо возразила колдунья. — Говорю, как потомственная знахарка!
— Вильяра, мудрая, посмотри, сколько крови на снегу! Ты не соберёшь её обратно! Посмотри, как прошла стрела…
— Оба лёгких и сердце, — поддержал Ромигу Латира. — Малая, ты не исцелила бы её, даже если бы оказалась здесь сразу. Никто не бы исцелил. Эта рана смертельна.
— Я знаю! — Вильяра страдальчески зажмурилась, прикрыла глаза рукой, размазывая по лицу кровь несчастной девчонки пополам со своими слезами. Несколько мгновений, и колдунья переплавила горе в ярость, выскалила клыки на добычу Ромиги. — Я теперь готова заняться живым! Прежде, чем мы изгоним его, я хочу знать, кто он такой? Почему стрелял в мою племянницу? Я порву его вот этими самыми руками, — она свирепо скрючила окровавленные пальцы.
— Погоди, мудрая, сперва я приведу его в чувство, и мы спросим его по-хорошему.
Меткий стрелок даже не пытался запираться. Он обвёл собеседников пронзительно-жёлтым взглядом и заговорил: легко, охотно, с гордостью за содеянное. Да, он, старый Пурна из клана Ашми, изгнал из мира убийцу своего единственного сына, беззаконную живоедку, непонятно зачем взятую мудрыми под покровительство. Теперь Пурна не боится ни разъярённой колдуньи, ни её тени — чёрного чужака. Он вообще уже никого и ничего не боится. Он достал живоедку раньше, чем его самого взяла болезнь, которую отказались лечить все знахари. Он увенчал успехом последнее дело жизни, ему всё равно, что будет с ним дальше.
— Значит, Пурна, ты мстил за сына? — скрипя зубами от сдерживаемой ярости, переспросила Вильяра.
— За сына! И не говори, мудрая, что для праведной мести я должен был дождаться зелёных ростков. Весны я не увижу, а снег принял беззаконную кровь не хуже, чем трава. Пусть и мою примет, если ты так решишь. Я уйду за сыном, за моим Фарли, с радостью.
Судя по лёгкости поминания убитого, Пурна сам уже числил себя покойником.
— Погоди-ка, не спеши! — рыкнула Вильяра. — Рассказывай, откуда ты узнал про живоедку? Как нашёл? Кто помогал? Всё рассказывай!
— А если я не стану? — набычился стрелок.
— Станешь, — почти ласково проговорил Ромига. — Даже не сомневайся! Только это будет очень неприятно. С миром, в здравом уме и памяти, ты тогда не умрёшь.
— Ладно, я расскажу. Скрывать-то мне нечего, весь дом у фиорда и вся ярмарка знает про эту поганку! Последняя весточка от сына пришла мне с ярмарки, вон, через него, — Пурна метнул взгляд на Латиру, — И через нашего мудрого. А когда мой сын не вернулся в срок, я упросил мудрого Ашмиру переправить меня сюда. Я искал следы и нашёл, живоеды не слишком старательно их замели. Только в одиночку я был бессилен против стаи Вильгрина, чтоб его щуры через зад тухлой рыбой кормили! Жить в снегах и подстерегать — нет уже здоровья. Пока ты, мудрая, не привела поганку сюда, я не мог к ней подступиться.
— Но как ты узнал, что она здесь? Она же первый раз вышла из пещеры наружу? — резко спросил Латира.
— Мне сказал какой-то арханин. Я не знаю, как его зовут, мы сегодня вместе ели в трактире. Он знал, что я её ищу, подсказал, где устроить засаду, и пожелал удачной охоты на поганое купцово отродье... Нет, я не спрашивал, откуда он всё знает и зачем помогает мне. Я просто пошёл к твоему жилищу, мудрый, и спрятался в скалах.
— Ты узнал бы этого арханина в лицо? — продолжал задавать вопросы Латира.
— Да, он приметный.
— Опиши нам его, Пурна!
— А если я не стану? Он же помог мне! Это вам он напустил кричавок в кладовую, но даже мудрым не по закону — укрывать живоедку.
Ромига собрался повторить угрозу, однако Латира улыбнулся стрелку с той же особой ласковостью, не предвещающей ничего хорошего.
— Мне не сложно спеть над тобой Песнь Познания, Пурна. И ей, — кивок на Вильяру, — не сложно. Жалко времени, сил и тебя, дурака.
Пурна поморщился, опустил взгляд, которым прежде бесстрашно буравил собеседников. Чуть подумал и сказал:
— Ладно. Он приметный, ни с кем не спутаешь. Свежий шрам — наискось через лоб, переносье и левую щёку. Такой, будто его зверогонным бичом огрели. Серый волос и ярко-синие глаза — островная кровь, но разбавленная. Островитяне малорослые, как ты, мудрый, а он выше меня на ладонь. Худой, жилистый четырёхлетка. Одежда покупная, мастер Рела такой торгует, совсем без украшений, чистая и новая. Довольно тебе этого, мудрый?
— Если он не нацепил чужой облик, то довольно. А помнишь ли ты голос и говор этого арханина?
— Голос? Басовитый, гулкий. А по говору я подумал, что он в странствиях с самого с детства. Купеческий говор: без местных призвуков и словечек, всем понятный, всем приятный, гладкий и складный.
— Пурна, а с чего ты решил, что он — арханин? Если не по облику, не по одежде, не по говору?
— Лук и стрелы у него арханские. Мы с ним ещё поспорили, чей лук мощнее: его или мой. Но я ему сказал и вам повторю: хоть у архан луки — лучшие на Голкья, а мне довольно моего, собственными руками сделанного! Верно служил он мне на всех охотах, и сегодня не подвёл! — Пурна смотрел теперь на убитую.
Вильяра, пока пыталась лечить, перевернула Мули на спину и срезала с неё куртку. Ромига прекрасно знал, что охотницы не стесняются открытой груди, но окровавленное полуголое тело на снегу казалось непристойно, жалобно беззащитным. На обращённом к небу лице застыла даже не боль — горестное изумление.
— Красивая девка была, жаль, живоедкой стала, — тяжело вздохнул мститель и тут же добавил упрямо. — Жаль! Но раз свихнулась с пути, незачем такой жить, беззаконничать и беззаконников плодить.
Вильяра издала глухой полу-рык, полу-стон.
Латира укоризненно качнул головой:
— Пурна, мудрая Вильяра сохранила жизнь этой девушке и призвала её к служению воительницы, а я, мудрый Латира из старейших, взял её на поруки. Мы поступили так не из родственных чувств или какой-то прихоти, а чтобы девушка могла говорить перед Советом Мудрых. Это было важно! Ты отнял у мудрых слово убитой, теперь ты должен Голкья много больше своей жизни. Судя по тому, как ты выследил убийцу сына, ты умеешь ходить по следу. А хорошо ли ты владеешь безмолвной речью?
— Владею, — мрачно подтвердил Пурна.
— Тогда я, по праву хранителя ярмарочного поселения, повелеваю тебе: иди и разыскивай того охотника со шрамом! Увидишь его или услышишь — сразу шли мне зов. Не заговаривай с ним, не привлекай к себе внимания. Скорее всего, это беззаконник из дома у фиорда. Он убил твоими руками дочь своего врага. И тебя убьёт, не задумываясь. Будь осторожен!
— Старый, пусть этот поганец поклянётся тебе, что никуда не уйдёт из моих угодий, пока не разыщет арханина со шрамом, или пока мы не призовём его самого на Совет Мудрых, — сквозь зубы процедила Вильяра. — Я страшно хочу воспользоваться правом скорого суда. Не убить на месте — довольно крови! Но сломать его лук, — на этих словах Пурна ощутимо вздрогнул, — отобрать нож, огниво и лыжи, выкрасить ему голову и одежду несмываемым алым, а после — увести изнанкой сна далеко в снега.
Колдунья помолчала, сверля стрелка взглядом — тот ёжился, но глаз не отводил. Вильяра продолжила:
— Я могу, имею право, но я не стану делать так. Пусть Совет судит Пурну из клана Ашми, чтобы ни одна кричавка потом не вопила, будто я мщу за племянницу. А пока служи вместо убитой, Пурна! По праву хранительницы клана Вилья, повелеваю тебе: делай всё, что прикажет мудрый Латира. Если вдруг найдёшь того охотника, но не дозовёшься Латиры, шли зов мне или Нимрину. Нимрин, развяжи его! Старый, прими у него клятву поскорее, и пусть идёт. Тени уже длинные, а мне ещё нужно умыться и позаботиться о мёртвой в последний раз.
Сняв «пастуший якорь», Ромига одним движением распустил узел, которым были стянуты локти охотника. Пурна тут же принялся разминать занемевшие руки, бочком, бочком отодвигаясь от чужака — сапоги-то ещё спутаны друг с другом, после развяжет сам. Латира тут же взял стрелка в оборот: выслушал его клятву, уточнил и заставил повторить, а после они спели вместе короткую незнакомую песнь. Так выглядело и звучало здесь заклятие обещания: нав старательно запомнил. Потом призвал с обрыва брошенные там Пурнины лыжи — незачем старику лазать по скалам за своим барахлом, тратить время и силы, которых и так не много. Опухоль выжирает его изнутри, всё нутро проросло метастазами. Эрли бы вылечили, а больше, пожалуй, никто. Но луну-другую больной протянет: если, конечно, тип со шрамом, или кто другой, не упокоит его раньше. Шесть трупов во внутреннем дворике трактира — наглядное свидетельство, что ярмарка — не самое безопасное место.
Провожая взглядом ковыляющего прочь стрелка, Ромига спросил Латиру:
— Мудрый, мы с тобой успеем сходить, куда собирались?
— Твоим быстрым путём или изнанкой сна. Ненадолго.
— Тогда пошли.
— Возвращайтесь не позже, чем тень Звериного мыса закроет трактир. В пещеру Совета нам лучше явиться вместе, — окликнула вслед Вильяра.
— Договорились, малая.
«Ты справишься тут одна?» «Да, идите!»

27.11.16

Вильяра стояла на северном склоне Звериной горы и выла в небо, прощалась с Мули. Слёзы снова ползли по щекам, схватываясь солёным, колючим льдом. Не то, чтобы мудрая успела хорошо узнать племянницу и привязаться к ней — слишком мало времени вместе, слишком много забот. Но как же знахаркина дочь ненавидела чувствовать лекарское бессилие и хоронить родню, особенно — младшую! Нет, знала, что такова участь мудрой: зимы и лета пройдут, не тронув её, все родственники станут младшими, даже уходящие в свой черёд глубокие старики. Только Мули могла бы жить ещё очень долго! Если… Нет, думать о том, что мститель Пурна оказал всем большую услугу — значит, возводить напраслину на мёртвую. Единственное беззаконие Мули осталось в прошлом. Теперь уже навсегда!
Снег, взметённый колдовским вихрем, укрыл длинный свёрток из шкур и сплавился в ледяную глыбу. Ни один зверь не дороется раньше весны! Сказки, или нет, но пусть уходящий дух перестанет тосковать по телу прежде, чем оно станет пищей для другой жизни. Большего не способна сделать ни мудрая для воительницы, ни тётка для племянницы. Всё!
Изнанкой сна — обратно к логову Латиры. Набить снегом злополучный котёл, вихрем влететь через колодец и втащить на верёвке груз. Взбодрить огонь в очаге… За привычной работой слёзы высохли, а мысли Вильяры, наоборот, потекли своим чередом. Немного успокоившись, мудрая послала зов двоюродной сестрице Нгуне, в дом у Синего фиорда. Новая глава дома обрадовалась, принялась делиться новостями, многословно и без малейшего напряжения, языком-то не все так шустро болтают. Слушая, как сёстры наводят порядок в бывшей беззаконной стае, Вильяра решила придержать пока печальную весть о Мули. Вежливо и внимательно выслушала Нгуну, потом начала расспрашивать сама. Мудрую интересовали облик, имена и происхождение всех, кто разбежался из дома у фиорда после смертельного поединка двух вожаков. Слишком поторопилась она тогда, не выспросила у Вильгрина, покуда был жив — пусть теперь хотя бы сестра про них расскажет. Нгуна не удивилась просьбе мудрой, назвала всех беглецов и описала приметы. Среди тридцати восьми скрывшихся в снегах — ни одного высокого, серого и синеглазого, со шрамом или без! Тогда Вильяра сама повторила слова Пурны и спросила, не знает ли Нгуна такого охотника? В долгом молчании собеседницы Вильяре померещился страх. Думала уже, вопрос останется без ответа, но Нгуна всё-таки сказала: «Его зовут Стурши, он иногда заходил к мудрым и брату, но живёт где-то на ярмарке. Очень сильный колдун, почти как посвящённый. Великий Безымянный любил брать его в круг, пока не приблизил к себе Мули, да и потом иногда... Кстати, как там Мули у вас поживает? Не слишком чудит?» Лгать или отмалчиваться на прямой вопрос Вильяра не стала. Вместе посокрушались над горемычной судьбою племянницы…

На полноценное исследование трупа времени не было, поэтому Ромига с Латирой сразу направились туда, где из живого арханина сделали этот самый труп. Бегло осматривая вонючий закуток за торговыми рядами (пройтись бы по ним спокойно и с лица!), Ромига поначалу усомнился, что найдёт здесь хоть что-то интересное.
— Здесь лежало тело, так? Рядом кто-то некоторое время сидел на корточках. Перетаптывался, значит, сидел долго. Потом припал на правое колено и опёрся на левый кулак. Возможно, чтобы ударить правой рукой? — нав проговаривал вслух всё, что наблюдал, и свои краткие выводы. — Из такой позиции удобно бить, но можно и ворожить, да хоть за ухом чесать лежащего!
Мудрый Латира стоял при входе в закуток и на все Ромигины реплики пока согласно поддакивал.
— Там, где некто опирался коленом, на подтаявший снег налипли шерстинки от штанов. Рыжие! Я такие штаны уже видел, и сидел их хозяин над нашим с Вильярой пленником примерно в той же позе. Жаль, мы с мудрой не рассмотрели, что он натоптал там. Колдовской след того рыжего я здесь тоже чую и узнаю, но слабый: присутствия, а не ворожбы. Твой след сильнее, ты был тут позже и много колдовал… О. погоди, здесь ещё кто-то отметился!
Нав резко, высоко подпрыгнул и сдёрнул с верха снежной стены измочаленный обрывок шнура. Знакомого!
— Смотри, Латира: этим я связал арханину локти. Опасался, что разорвёт, но не хотел затягивать на морозе — оставлять его без рук. Для надёжности зачаровал шнурок и узел. Не сняв моего заклятия, ни порвать, ни выпутаться было нельзя. Сам пленник расколдовать вязку не мог, я принял меры. Это сделал другой, но при том, не «наш» рыжий! Моих чар тут никто не знает, поэтому шнурок — в клочья, это не важно. Третий здесь был, без сомнения! Сейчас посмотрю, не оставил ли он ещё чего.
— А похоже, оставил, — воскликнул Латира, глядя вверх на стену, возле которой стоял.
Ромига подошёл ближе и разглядел пару серых шерстинок на высоте среднего охотничьего роста, то есть, гораздо выше макушки Латиры.
— Не твои?
— Ветер, конечно, шалун… Проверь! Ты же умеешь!
— Сначала закончу здесь.
Нав осмотрел и просканировал всё, что мог, но ничего интересного, кроме пары кусков того же измочаленного шнура, не нашёл. Все останки шнура бережно припрятал: пригодятся. Прежде, чем запускать генетический поиск по шерстинкам, спросил:
— Мудрый Латира, скажи, а много на ярмарке серых, кроме тебя?
— Вспомни трактир, Иули.
— Я не видел ни одного. Белые и несколько рыжих.
— Правильно, Иули. Моя масть тут — самая редкая. А серых и высоких на всей Нари Голкья, думаю, можно сосчитать по руке. Не купеческим счётом, охотничьим! Парень, которого описал Пурна, не просто приметный, а хуже крашеного. Если серые шерстинки тут оставил не он, я готов съесть свои сапоги! А если его не запомнил Груна, я закушу их штанами.
— Погоди, мудрый, не спеши портить хорошие вещи! — усмехнулся нав. — Итак, смотри! Даже если колдовской след на шнурке не совпадёт. Если арханина развязал кто-то ещё. Если серый когда-то заходил сюда просто отлить. Он всё равно, скорее всего, тот, кто натравил Пурну на нашу маленькую воительницу… Кстати, сам-то ты такого приметного охотника ни разу не встречал?
— Стыдно сказать, Иули, — голос старика дрогнул. — С середины лета до бегства в снега, со стрелой в спине, я попросту опасался смотреть по сторонам. Сидел то в шатре, то в логове. Если парень крутил с Наритья, у него тоже были причины меня избегать. Может, имя-то я слышал, да Пурна его не знает и нам не сказал… Будешь искать его сейчас?
Ромига бережно отлепил от стены одну шерстинку, внимательно осмотрел и просканировал, проверяя дурацкую гипотезу, не крашеная ли? Отличный способ отвлекать внимание: яркой обманной приметой! Сам когда-то пользовался… Нет, натуральная, и точно не Латирина: длиннее и мягче. Поджечь шерстинку и запустить поиск — казалось бы, чего проще! Но при таком остром предчувствии неудачи, как охватило вдруг Ромигу, даже начинать дело не стоит, проверено опытом. Лучше отложить, собрать дополнительную информацию, обдумать и взвесить. Нав достал из поясного кармашка два пакетика для проб (милый привет из далёкого дома!), упаковал по шерстинке в каждый и спрятал обратно.
— Был бы у нас этих волосков хоть десяток! Вот, мы с тобой сейчас узнаем, где находится этот серый. Допустим, снова сидит в трактире, и что ты предлагаешь делать дальше? Разбираться с кем-то в толпе — хуже нету. Скрадывать и ловить? Сколько дожидаться будем, пока выйдет? А сколько там выходов? А скрутим его — нельзя давать ему очухаться, надо сразу беседовать: по-хорошему или по-плохому. А нас ждёт Вильяра и эти, в пещере Совета.
Латира задумчиво, мрачно глядел на Ромигу снизу вверх:
— Многие боялись Наритьяру Среднего, Иули! Ты убил его, словно белянку подстрелил. Здесь ты, чужак, вынюхал то, что пропустил я…
После такого захода нав ожидал, что старый хитрец начнёт брать «на слабо», и думал уже, куда послать в ответ, но Латира удивил.
— Ты опытен в такой охоте, Иули. Как скажешь, так и сделаем сейчас. Всё, что ты нашёл, я засвидетельствую перед Советом. И саму твою помощь тоже засвидетельствую.
— Договорились, мудрый. Тогда возвращаемся пока в твоё логово. Там тепло! У тебя в кладовой найдётся что-нибудь съестное?
— Мясо, вяленое.
— Хорошо.

03.12.16

Когда они вернулись в пещеру, Вильяра с отрешённым видом помешивала снежно-водяную кашу в большом котле. Та самая работа, которую начала и не закончила несчастная Мули. Для мудрой — дело на щелчок пальцев или короткую песенку, но колдунья воздерживалась от ворожбы. Глаза её были красны, лицо ещё сильнее осунулось, плечи поникли. А главное, тот благословенный жар, которым Вильяра всегда была богата и щедро делилась, ныне будто выдуло ледяным ветром. От глухой, безнадёжной тоски — эха её чувств — Ромиге захотелось выть. Подошёл и обнял сзади за плечи, прижал спиною к себе. Теплом, увы, не поделится, сам промёрз насквозь, а вот спеть утешительную песенку, как недавно для Мули… Понаблюдав за навом и колдуньей несколько мгновений, Латира решительно вплёл в Ромигину песнь свой голос и силу. Сперва исподволь, а после увлёк за собою в нежданной мощи и красоты волшебство. Теперь казалось, вся пещера гудит, словно тулово музыкального инструмента, и вода в котле, и пламя в очаге пляшут в такт чудесным звукам. Помедлив, Вильяра запела в унисон: Ромига не столько услышал, сколько ощутил вибрацию её голоса, прижал к себе женщину крепче… Тоска отступила, стало чуть теплее: достаточно, чтобы жить и действовать.
— Старый, я поговорила с Нгуной, — после полногласия песни обычная речь звучала тускло и невыразительно. — Серого со шрамом в доме у Синего фиорда знали как Стурши с ярмарки. Знакомое имя, только я не могу вспомнить, откуда?
— Стурши?! — охнул Латира. — Дурень я! Должен был догадаться!
— Мудрые, кто такой Стурши, и чем он знаменит? — потребовал пояснений Ромига.
— Беззаконник, которым брезгуют щуры. Трижды за две зимы его метили несмываемым алым и гнали в снега. Прошлой весной мудрая Ульдара зашвырнула его на льдину посреди океана. Выкинула туда, в чём мать родила! Думали, избавились. А выходит, он до сих пор жив, здоров и пакостит!
— Две зимы? Пурна назвал того серого четырёхлеткой, — напомнил нав.
— Островная кровь. Он молодо выглядит, но ему никак не меньше шести, — уточнил Латира.
— Нгуна сказала, этот Стурши был близок Наритьярам, особенно — Среднему. Беззаконный колдун часто таскал его в круг до того, как.., — Вильяра осеклась, едва не назвав Мули. — До того как племянница попыталась занять его место возле Великого Безымянного.
— Я думаю, малая, Наритьяра Младший прекрасно знает эту погань. Возможно, Наритья его и спасали: вытаскивали, снимали метки, давали убежище. Спросим, но после всего остального…
Латира наскоро поведал Вильяре об их с навом новых находках. Между делом мудрый заварил травяной напиток в маленьком котелке, добыл из кладовой и раздал всем по куску мяса. Посмотрел, как Вильяра мусолит свой, вздохнул.
— Малая, может, отложим встречу? Отдохнёшь? В полночь тебе петь, самое важное сейчас это.
— Я справлюсь. Откладывать ничего не хочу. Опасаюсь, потом ещё что-нибудь случится.
— Если Вильяра после беседы с мудрыми будет слишком усталой, я схожу в круг вместо неё, — вставил своё слово Ромига. Не то, чтобы он сильно хотел напрягаться и рисковать… А пожалуй, хотел: мощь Источника сладка! Вряд ли когда-либо, где-либо ещё полнота силы дастся ему в руки! И в любом случае, лучше он подменит живую колдунью, чем потеряет её. Неохота гадать, сможет ли он компенсировать срыв и существовать дальше без их странной связи…
— Или же мы, Нимрин, сходим в круг вместе, — впервые после гибели племянницы улыбнулась Вильяра. — Вернёмся со встречи, тогда и решим. Главное, вернуться.
Путь в пещеру Совета обошёлся без приключений: уснули тут, проснулись там. А новое место — прелюбопытное! Единственный пузырь со светлячками озарял пустую каморку неожиданно строгих и чётких геометрических форм. Гладкие стены и пол, правильный свод, и всё эта красота не в мягком известняке или песчанике вырублена — в монолитном базальте. Да не вырублена, конечно: без магии тут никак не обошлись! Ромига коснулся тёмного глянцевого камня и подумал, что строители вполне могли быть его соплеменниками. Пока мудрые брели куда-то длинными, прямыми, как стрела, коридорами, нав уверился в своём предположении. Похоже, некогда это место было форпостом Империи Навь во вновь открытом мире. Прежние хозяева покинули его давно, очень давно, новые обжили и приспособили под свои нужды.
— Мудрый Латира, скажи, кто создал эту пещеру?
— Спроси Нельмару, может, он знает. Старый Вильяра говорил, что пещера под Ярмарочной горой древнее круга на горе, а он — один из первых на Голкья.
Просторная, высокая зала, куда они вышли, живо напомнила Ромиге загородную резиденцию Анги и Зворги в Печорских болотах. На первый взгляд, мудрые Голкья мало что изменили в доставшемся им по наследству интерьере: натащили сюда своих любимых плетёных табуреточек, войлочных подушек, да настелили шкур.
На шкурах кто-то спал и проснулся, заслышав шаги. Резко подскочил с места… О, знакомая личность: рыжая в рыжем! Вблизи последний Наритьяра смотрелся очень молодым и смертельно усталым. Большие, яркие изумрудные глаза — впору зелёной фее… Ой, нет, скорее фате или жрице! Взгляд-то тяжёлый и острый: мудрый неторопливо смерил им Ромигу с головы до ног, потом с ног до головы. А на Вильяру с Латирой долго пялиться не стал, церемонно поклонился все троим, выдал вежливое, но не слишком многословное приветствие. Нав чувствовал: Наритьяра их побаивается, но старательно не показывает виду, ждёт удара в любое мгновение и готов бить в ответ. И похоже, очень досадует, что позволил застигнуть себя спящим.
— А где же хранитель знаний Нельмара? — спросила Вильяра после ответного приветствия.
— Умаялся, спит крепко. О мудрый Нельмара, вернись к нам скорее! — рыжий осторожно попинал ворох шкур, оттуда послышалось недовольное ворчание.
— Что, явились, наконец?
— Явились. Вылезай, старый!
По сравнению с шустрым, подтянутым Латирой, хранитель знаний Нельмара выглядел не просто старым, а дряхлым. Очень скверно выглядел, и чувствовал себя явно не лучше. Дышал неглубоко, кривился на один бок, прихрамывал. Битый? Ломаный? Да, причём недавно и сильно. Латира-то от своей раны не только оклемался, но кажется, уже позабыл о ней…
Приветственная речь Нельмары была длиннее, чем у рыжего, взгляд на гостей — теплее. Этот мудрый не боялся, зато буквально изнывал от любопытства. Поздоровавшись со всеми, подошёл к Ромиге вплотную, уставился снизу вверх. Мягко улыбнулся, не показывая зубов:
— Благодарю тебя за многократное спасение жизни, о дитя мрака и теней. Каюсь, когда ты явился на Голкья, я не подумал, что путь твой благословен, что ты — Иули-избавитель.
Ромига отступил на полшага, восстанавливая дистанцию, нарочито криво ухмыльнулся в ответ:
— Я предпочитаю, чтобы меня называли Нимрином. А где многократное спасение-то?
— Во-первых, ты изгнал Великого Безымянного, пресёк его беззаконный путь и освободил его пленников. Я был среди них. Жизнь моя была хуже смерти, а смерть — недосягаема. И сколько раз уже ты пел в круге свои тёмные песни, Нимрин?
— Дважды — сам по себе, раз с Вильярой.
— Вот за каждый раз я и благодарю тебя, — улыбка мудрого стала шире, из-под губы выглянул кривой истёртый клык. — Ныне самая большая опасность миновала. Голкья уцелеет при любом единичном срыве. Но отдельные угодья всё ещё в опасности, а многие мудрые изнемогают. Я хотел попросить тебя о помощи… Я прошу тебя спеть за некоторых из них.
— Мудрый, а сможешь ли ты расплатиться со мной за такую помощь? — Ромига старательно подпустил в голос побольше цинизма.
— Какую плату желаешь ты, Нимрин? Едой, снаряжением, металлами?
— Нет, конечно! Знаниями, которые ты хранишь, о мудрый! За каждую великую песню в круге — исчерпывающий ответ на один мой вопрос.
— А если ты задашь вопрос, на который я не смогу или не в праве буду ответить? — уточнил мудрый.
— Тогда мы перейдём к следующему. И к следующему, пока ты не ответишь.
— Хорошо, Нимрин. Я должен тебе три ответа за три уже спетые песни. Жду вопросов, после решу, готов ли я платить такую цену дальше.
— Отлично! Первый мой вопрос — про круги, где я смогу получить силу и петь с наименьшим риском и ущербом здоровью. Ночные Камни, зимние Камни, Камни новолуний и затмений. Ты можешь показать мне их?
— Ближайший — на этой горе.
— Я знаю. Покажешь другие такие по всей Голкья?
Нав задавал вопрос, рассчитывая не только узнать про Камни, но и глянуть на местные карты. Результат превзошёл самые смелые ожидания. Широкий жест, и под сводом залы сгустился мерцающий, переливчатый шар. Мгновение спустя он стал совершенной в своей точности иллюзией планеты. Миниатюрная копия Голкья висела под тёмным потолком, словно посреди Великой Пустоши. Нельмара повернул её и приблизил: миг головокружения от стремительного полёта вниз — нав с мудрым как бы стоят на вершине Ярмарочной горы, у чёрного покосившегося менгира, закатное солнце красит камень кроваво-алым, снег — розовым, тени — густо-синим. Ромига знал толк в сложносочинённых мороках и миражах, да и «всевидящим оком» немало пользовался, но тут не сдержал возгласа восхищения.
— Хочешь сказать, мы сейчас можем увидеть всё, что происходит в любом месте твоего мира?
— Да, стихии показывают нам всё, что творится на лике Голкья. Почти всё…
— Но как?
— Если хочешь, я посчитаю это твоим вторым вопросом.
— Я подумаю. Но ты ещё не ответил на мой первый вопрос — про Камни.
Иллюзорная Голкья ушла из-под ног и снова уменьшилась до размеров крупного глобуса, утратила облачный покров, засветилась с теневой стороны мягким собственным светом. Нельмара поворачивал шар то одним боком, то другим, называя имена земель. Потом зажёг маленькие разноцветные огоньки — метки Зачарованных Камней. Синие и фиолетовые — то, что нужно Ромиге. Заодно мудрый показал, где наву предстоит петь, если они сойдутся в цене…
— А покажи-ка мне угодья Вилья поближе? Давай пролетим над трактом от дома Лембы до ярмарки? — попросил нав.
Посчитает ли Нельмара это вторым вопросом? Не посчитал. Плавно паря над побережьем, Ромига спрашивал названия, старательно запоминал все заливы, мысы и острова. Хранитель знаний был щедр, или попросту не считал эту информацию чем-то стоящим.
Добрались до Высокого мыса: вот и черепа на кольях, а вот пара чёрных зверей с аппетитом грызёт кости. Мудрый скрипнул зубами и тихо помянул щуров.
— Мудрый Нельмара, скажи, а могут ли стихии показать нам не то, что есть сейчас, а то, что было: день, два назад?
— Нет, только сей миг. Искусный колдун способен пробудить тени прошлого, но лишь на месте, и столь ясными они не будут. Если хочешь научиться этим заклятьям, задай мне вопрос, Нимрин.
Заманчиво, однако…
— Понял. Ладно, пока двигаемся дальше.
На месте побоища Вильяры с беглецами тоже пировали звери, только белые. Нельмара ругнулся уже в полный голос.
— Мудрая Вильяра, прости за непрошенный совет, но не поручишь ли ты охотникам своего клана очистить тракт от мертвечины и разогнать зверьё?
— Я непременно им это поручу, как только мы успокоим стихии. Звери уже пришли, мёртвым не больно, а рисковать живыми я не вижу необходимости.
Ответ колдуньи прозвучал довольно сердито. Нельмара тяжело вздохнул, но возражать не стал.
Лишь после этого обмена репликами нав обратил внимание, что Вильяра, Латира и Наритьяра давно уже беседуют в сторонке о чём-то своём. Похоже, хранитель знаний набросил на себя и Ромигу что-то вроде «шатра тишины» или «интимного полога», причём двустороннего. В пещере было слишком много незнакомой магии, чтобы заметить отдельное заклятье, но что произошло со вниманием нава? Хорошо, если сам увлёкся и отвлёкся, а не увлекли и отвлекли. В любом случае, у Ромиги возникло неприятное ощущение, что с ним ведут здесь какую-то не слишком честную игру. Понять бы скорее, где подвох, и чем для него чреват? Ромига вспомнил, как одни челы выменивали у других золотой песок на бусы, и обе стороны были уверены, что дурят партнёров по сделке, отдавая бросовый товар за нечто ценное. Но бывал и худший вариант, когда одна сторона получала, по обещанию другой, всё желаемое, да ничем не могла воспользоваться: мёртвым блага не нужны… Предчувствие или приступ подозрительности?
— Полетели дальше, о мудрый!
Нав досмотрел остаток пути от Высокого мыса до Ярмарки, дослушал пояснения Нельмары и всё запомнил. Это не помешало одновременно послать зов Вильяре: ей Ромига доверял больше, чем кому бы то ни было из присутствующих. Как хорошо, что безмолвная речь — уже не «обухом по голове», как в начале, а лёгкая ломота в висках, сущая ерунда по сравнению с возможностью посекретничать в любое время, в любом месте. «Мудрая Вильяра, я почему-то вообще не расслышал, о чём вы здесь втроём говорили. У вас с Латирой всё в порядке?» «Прости, Нимрин, я забыла тебя предупредить! Зала Совета зачарована так, чтобы собирать внимание на собеседнике и не отвлекаться на галдёж вокруг. Не беспокойся! Мы с Наритьярой замечательно общаемся, он поведал нам много любопытного. Я тебе обязательно перескажу. Латира дополнит, если упущу нечто важное. А ты, если захочешь, поделишься, что вы так горячо обсуждали с хранителем знаний?» «Договорились!»
Итак, нав не сам собой ушами прохлопал: воздействие имело место. Однако не целенаправленное! Для всех, кроме чужака — привычное, само собой разумеющееся. Закладывался ли тот, кто назначал место встречи, на особое свойство залы? Рассчитывал ли, что один из гостей об этом свойстве не знает? Маловероятно. Отпустило ли Ромигу ощущение подвоха? Увы, нет. Даром, что теперь, прилагая чуточку усилий, он легко слышал и понимал речь по соседству. Здешние чары — довольно мягкие. Если бы Вильяра сразу предупредила…

Продолжение: chorgorr.diary.ru/p211378646.htm

запись создана: 17.11.2016 в 03:03

@темы: Тайный Город, тексты, навы, Ромига, из-под снега, Голкья