Рябая земля

17.03.2020 Вечер перед закатом.

@темы: фото, Филёвский парк

---

Сквозь деревья

Когда я была маленькой, а деревья — большими, ни одной многоэтажки не было видно с набережной Москвы реки, ни даже с высоких обрывов. Фото 17.03.2020

@темы: фото, Филёвский парк, нелинейное повествование

---

Немного снега...

...который уже растаял. Фото 17.03.2020

@темы: фото, Филёвский парк

---

Блики солнца в ветвях

17.03.2020 Пока нет листьев.

@темы: фото, Филёвский парк

---

Анекдоты про уточку, или две стороны медали

Блин, хоть над монитором прибивай! Причём, обязательно, обе версии.

1. Озеро. Лебеди разминают крылья...

Озеро. Лебеди разминают крылья.
Красавец-лебедь картинно становится в позы культуриста, растягивая каждое сухожилие, поигрывая мускулами.
Подходит маленькая серая уточка, мнется, начинает (жалобным, слегка писклявым, дрожащим голосом):
— Коне-е-е-е-е-ечно… Наверное, на Юг полетите?..
Лебедь, басом, красиво выгибая спину:
— Ну, да, на Юг. Ага. Там тепло, да.
Уточка:
— Коне-е-е-е-е-ечно… А я ту-у-у-ут останусь… Замерза-а-а-а-ать…
Лебедь:
— Полетели с нами, да. На Юг. Ага. (тянет мускулистую ногу)
Уточка:
— Коне-е-е-е-е-ечно… У вас крылья во-о-о-о-о-он какие… А у меня ма-а-а-а-аленькие, я упаду, разобьюсь и умру-у-у-у-у…
Лебедь:
— Так мы тебя, того. Поддержим, да. Воздушные потоки, понимаешь.
Уточка:
— Коне-е-е-е-е-ечно… А в дороге я проголодаюсь, обессилею, и умру-у-у-у-у…
Лебедь:
— Ну, так будем ловить жуков. Да. Сочных жуков.
Уточка:
— Коне-е-е-е-е-ечно… Жуки большие, у вас клю-ю-ю-ю-ювы вон, какие, а у меня ма-а-а-а-аленький, я не смогу проглотить, подавлю-ю-ю-юсь…
Лебедь (похрустывая, разминает крылья):
— Так мы тебе их того. Разжуем, да. Будешь есть, нормально же.
Уточка:
— Коне-е-е-е-е-ечно…
Лебедь (выпрямившись, глядя на уточку):
— Так. Нах$й.

2. Стоит как-то на берегу холодного серого озера маленькая серая уточка...

Стоит как-то на берегу холодного серого озера маленькая серая уточка и ковыряет лапкой камушки, думает о своем.
И тут подходит к ней белый лебедь и спрашивает:
— Что, уточка, холодно?
— Ну, так, прохладно.
— А что ты на море не полетишь?
— Да я не потяну.
— Так ты тренируйся! Летай кругами!
— У меня крылья короткие.
— Ну так ты ешь больше!
— А клюв маленький.
— Слушай, уточка, тебе надо выходить уже из зоны комфорта, вот Эрик Берн, например, в своей книге называет твое поведение...
— Так. Нахуй.

16.03.2020 Этот селезень на юг, скорее всего, не летал, но чувствует себя неплохо.

@темы: фото, жисть, Филёвский парк, жизнь воды

---

Когда морщины украшают

17.03.2020. Люблю рассматривать и фотографировать древесную кору. Вот и мимо этой старой ивы на берегу Москвы реки не смогла пройти без фоточки.

@темы: фото, Филёвский парк

---

Зимние наваждения (История с фотографией, часть 7), новая мартовская прода

Название: Зимние наваждения (История с фотографией, часть 7)
Автор: chorgorr
Персонажи: нав и местные
Категория: джен
Жанр: драма, ангст, экшн
Рейтинг: NC-17
Канон: практически оридж, «Тайный город» где-то очень далеко за кадром
Краткое содержание: Голкья после смуты с трудом возвращается к Зимнему перемирию. А у нава-попаданца цель не изменилась, но проторенные дороги почему-то ведут не туда...
Предупреждения: попаданец, ксенофилия, тлен и безысходность, каннибализм, смерти второстепенных персонажей

Начало:
chorgorr.diary.ru/p217967093.htm
chorgorr.diary.ru/p217967093.htm
chorgorr.diary.ru/p218093078.htm
chorgorr.diary.ru/p218315089.htm
chorgorr.diary.ru/p218924715.htm

11.03.2020

— Откуда вы свалились? — шёпотом спросил Нимрин, пряча нож в ножны. — Только тише, Вильяра спит.
«С Ярмарочной горы, от Камня,» — ответил Рыньи безмолвной речью и только сейчас испугался. Начал стягивать куртку, запутался в вороте, сердито сдёрнул её с себя. — «Чёрный Камень страшный, но щедрый. Он ждёт тебя, Иули. А ко мне там пристал какой-то арханин, сирота Вусси из ватаги Лагна. Предложил провести меня на ту сторону звёзд. В мир, где тепло, и бродят стада непуганой дичи. Целиком меня туда забрать, понимаешь? Но тут на нас свалился мудрый Альдира и утащил меня сюда. Арханин не успел ничего сделать или рассказать.»
«Тепло, и стада дичи, говоришь…» — Иули наморщил нос, тряхнул головой, будто отгоняя какую-то мысль.
«Мне ужасно любопытно, что за мир такой?» — добавил Рыньи. — «Но арханин совсем-совсем не внушал доверия. И кажется, у него на куртке был узел справедливого суда. Мудрая Вильяра себе такой повязывала и объясняла, что это… Ой, то есть… Выходит, я только что говорил с беззаконником? Из тех, кто крадёт детей и убивает мудрых?»
Вот теперь Рыньи перепугался по-настоящему, аж вся шерсть встала дыбом. Испугался, но и разозлился сильно. Эдакая погань бродит по угодьям его клана, как у себя дома! Заговаривает с несмышлёными сновидцами, соблазняет…
Додумать Рыньи не успел: с изнанки сна выпал мудрый Альдира, тоже ужасно злой.
— Упустил, — пояснил он, на невысказанный вопрос. — Пустота между мирами не хранит следов.
— А как же…
— Рыньи, оставайся здесь, — приказал Альдира. — Не покидай логова и прими на ночь зелье глухого сна. Сейчас я сам тебе его заварю, чтоб ты спал до утра, но не перебрал лишку, — мудрый уже по-хозяйски шарил в одном из сундучков.
— Всё так плохо? — уточнил Нимрин, ловко вращая между пальцами нож.
— Ты имел дело со Стурши? — откликнулся Альдира вопросом на вопрос. — Вот примерно так.
Иули помрачнел.
— Щуровы сновидцы! Подкаменники скользкохвостые! Купцы без обоза! Бездомный дом, неведомый клан! Выкормыши старого Тхиры! — продолжал ворчать мудрый, пока не отыскал нужный мешочек с травяной смесью.
Рыньи было всё ещё боязно, но ужасно любопытно. Сказку про купцов без обоза он знал, восхищался её пронырливыми, плутоватыми героями: вчуже, без желания подражать. Ловкие воришки и мошенники надурили многих, но и сами остались в дураках.
А сказывают, в стародавние времена купцы друг друга не обманывали и не подставляли. В бездомном доме, неведомом клане все стояли друг за друга, как во всамделешнем доме и клане. Кто первый придумал нарушать договорённости, перебивать сделки, красть друг у друга товар? Сейчас говорят, Наритьяры. Но те ловкачи, сказывают, были из Тхи…
— Пей, — Альдира разболтал щепотку зелья в тёплой воде и протянул кружку Рыньи.
— А можно, я сперва на лежанку влезу?
Мудрый усмехнулся, потрепал Рыньи по загривку:
— Нужно. Полезай.
Умостившись между Вильярой и Нимрином, подросток выпил из кружки — провалился в уютную темноту без снов.

***
«А теперь, о мудрый, объяснись!» — отличная штука безмолвная речь, не обязательно ждать, пока мальчишка уснёт. — «Что происходит? Кого и куда ты упустил?»
«Сироту Вусси из ватаги Лагна, на ту сторону звёзд,» — ответил мудрый Ромиге, разводя зелье в кружке. — «Вусси из дома Арайи, из клана Рийи, если я правильно понял.»
Пока Ромига переваривал эту бесценную информацию, Рыньи пристраивался у него под боком: Вильяра легла не вплотную.
«Как вы намерены их ловить?» — спросил нав.
Временный глава Совета Мудрых мог ему не ответить, мог даже осерчать на назойливого чужака. Но Альдира ответил, как бы даже спокойно:
«Станем убивать их на месте, где увидим, по праву скорого суда. Мне это ужасно не нравится. Голкья не нужно новых смертей, тем более, чтобы мудрые убивали охотников. Но иного способа я не вижу, они убивают нас и не намерены останавливаться. Ловить поганцев живьём слишком хлопотно, я только что убедился сам. И пойманные, они всё равно не становятся проводниками к свободным товарищам. Такую они дали друг другу смертную клятву. Ркайра не смог её обойти, и вместе мы не додумались, как.»
«А есть ли какой-нибудь другой способ — разыскать мир, где они прячутся?» — спросил нав.
«Да, Нимрин, среди бесчисленных миров непременно сыщется всё: и сами беззаконники, и чары, которые помогли бы выйти на их тайную лёжку. Но сей миг я такого способа не знаю. И у других мудрых пока ничего не вышло. Поэтому пусть Рыньи спит рядом с тобой, под зельем. А я пойду искать. А к преданиям Теней мы с тобой обязательно вернёмся. Позже.»
Ромига пожелал мудрому удачной охоты, и тот удалился: в пещеру Совета, или ещё куда. А нав стал очень старательно припоминать, не завалялась ли в бездонной памяти Теней какая-нибудь подходящая случаю песенка? Самому же потом пригодится: для поисков врага врага или сразу уж — родного дома.
Но нет, не завалялась, или нав не докопался, только устал и отпустил себя в сон. И долго витал между белым небом и узорчатыми мостовыми чужого города: бесплотным, почти беспамятным восторженным призраком. Казалось, в этом красивом городе он мог бы обрести счастье и смысл… Гораздо больше счастья и смысла, чем где-либо в обитаемой Вселенной. Скорее всего, наваждение, но сладкое и вдохновляющее, способствующее отдохновению…

А стоило отдохнуть — сон сменился. Вместо оранжевых и голубых фонарей в глаза блеснуло солнце. Вместо мозаики из разноцветных камушков под ноги легла неровная почва, зашелестели высокие травы…
Среди снегов и стылых катакомб Голкья Ромига давно мечтал о жарком лете — полузабытый любимый сон встретил его именно таким. Вернул облачение гарки, утраченное наяву. Вернул телесное благополучие: во всей упоительной полноте ощущений. Ромига долго-долго стоял, просто наслаждаясь тем, что спину не ломит, а ноги не дрожат от слабости. Начал разминку: с восторгом от каждого движения. Мелькнула мысль, как неприятно будет просыпаться снова больным — отбросил её, ловя своё счастье здесь и сейчас. Остановился не когда устал, а когда захотел остановиться. Дышал полной грудью, валялся в траве, шёл по степи, куда глаза глядят, проломился сквозь приречные заросли и вышел к большой воде. Уселся на песок и долго сидел без единой мысли, чутко присутствуя здесь и сейчас. Шуршали тростники, мелкие волны лизали берег, искрились бликами. Ветер ласково ерошил волосы, донёс откуда-то запах костра…
Костра? Да, точно, костра, а не травяной гари! Мало того: на костре жарили мясо, его аромат аппетитно мешался с дымком. Всё бы хорошо, но в этом мире никогда не было других разумных, кроме Ромиги. И то — не во плоти, а в плотном призрачном обличье, как говорит Вильяра. Да, сейчас — тоже. Мир-сон всегда был местом Ромигиного уединения, единственное исключение, когда он принимал здесь гостя, не в счёт. Но сегодня Ромига никого не звал за собой и не ждал. А незваный гость, как известно, хуже тата.
Нав встал и пошёл на запах. Полоска пляжа вдоль воды прерывалась топью и зарослями: прямо не пройдёшь. Ветерок тоже менял направление. Но Ромига, определённо, приближался к месту чужого пикника с шашлычком.

Он нашёл их на отмели с белым камнем, на котором раньше любил отдыхать. Двое мальчишек-подростков жгли маленький костёр из плавника… Стоп, а мясо-то где? И почему мальчишки кажутся такими знакомыми? Нав рассматривал обоих, соображая, где видел их прежде? Оба — тощие, загорелые. Один, помельче, светло-русый, вихрастый, в «семейных» трусах из выцветшего ситца. Второй, гибкий и жилистый, с чёрной гривой до лопаток, по-дикарски обмотал бёдра пятнистой шкуркой. Они выглядели закадычными друзьями, удравшими из дому поиграть в индейцев: была когда-то у челов такая игра. Но не слишком ли эти двое беспечны в диком месте, где водятся хищные, опасные твари? Ромига нарочно зашуршал тростником — темноволосый мальчишка мгновенно обернулся на звук, в руках возникла из ниоткуда чёрная навская катана. Клинок длинноват и тяжеловат для этих рук, но остриё безошибочно выцеливает невидимую угрозу. Белобрысый среагировал мгновением позже. Напружинился, руки остались пусты, но взгляд и выражение лица не обещали ничего хорошего. От такого ожидаешь «эльфийской стрелы» или чего похуже.
Хищной твари явно стоило обойти друзей-приятелей десятой дорогой, но Ромига ощущал не угрозу — растущую радость узнавания. Раздражала только некая неправильность: фигуры мальчишек туманились, как в обычном, не колдовском сне, когда начинаешь вглядываться слишком пристально.
Досадно будет, если они исчезнут! Больше не таясь, Ромига вышел на открытое место. Темноволосый тут же сверкнул улыбкой и спрятал катану обратно в никуда. Сдул с бровей чёлку, уставился на Ромигу чёрными навскими глазами — стал до невозможности похож на отражение в зеркале, много веков назад. Сбивало с толку, что в целом он больше походил на человского подростка, чем на навского…
— Ты совсем одурел без меня! — фыркнул мальчишка. — Пытаешься определить генстатус призрака? Выгляжу, как считаю нужным.
— Чьего призрака?
— Твоего, чьего же ещё, — у темноволосого совсем не было ауры, Ромига только сейчас заметил. У второго, кажется, тоже не было. Ни ауры, ни теней.
— А я тогда кто? — спросил он в тяжком недоумении.
Мальчишка расхохотался:
— Нав Ромига, ты совсем тупой, да? Ты знаешь, что от тебя отодрали кусок, и всё ещё удивляешься, что нас с тобой здесь двое?
Вихрастый сказал приятелю с укоризной:
— А я говорил, нельзя оставлять его одного, без присмотра!
— Ты был и остался старым занудой! А я давным-давно мечтал здесь поробинзонить. Но рядом с теми — противно.
Ромигин младший двойник принюхался и брезгливо наморщил нос, хотя мясом и дымом пахло ужасно аппетитно. А у мальчишек костерок был таким же призрачным, как они сами: пламя плясало над дровами, не обугливая их и не давая тепла.
— Да уж, не самое приятное соседство, — насупился вихрастый. — Однако к Робинзону и Пятнице почему-то непременно прилагаются соседи — каннибалы.
Ромига, наконец, узнал эту ворчливо-ироничную интонацию, и вихрастый, в подтверждение, расплылся облачком тумана, принимая другую, знакомую форму. На песке сидел старик…
— Семёныч?
Старик грустно развёл руками:
— Был, да весь вышел. Наобещал тебе лишнего, потом сказанул лишнего… Короче, умер я. Супостат напоследок подсуетился и отхватил себе кусочек. Враг врага освободил нас, помог вспомнить, кто мы, и открыл дорогу. Но мне, — он ткнул себя пальцем в грудь, — Уже некуда возвращаться. Я ушёл бы совсем, да этому непоседе скучно одному. А на берегу вашей любимой реки меня хватает хотя бы на видимость жизни. Ты позволишь мне ещё немного задержаться в этой стране Счастливой Охоты или позовёшь с собой?
У Ромиги голова шла крýгом. В привычном ему мире мёртвые умирали сразу и насовсем, прочее — отвергнутая асурская Скверна. На Голкья-то уже не совсем так: ярчайший пример — Латира. Однако у мудрого возникли специфические проблемы с питанием и самоконтролем, из-за которых он не пожелал оставаться Тенью среди живых. А на что способна, к чему стремится сущность, с которой сейчас беседует Ромига?
Нав спросил, глядя в выцветшие голубые глаза:
— А как будет лучше для тебя самого?
Призрачный старик молча развёл руками. Кажется, сущности было, по большому счёту, всё равно. Но тут маленький призрачный нав сердито мотнул головой.
— Мишка, ты же один не станешь ни играть, ни охотиться! Ты сядешь тут и будешь смотреть на воду, пока не растаешь.
Старик снова развёл руками, виновато улыбнулся.
— Ну, и растаял бы. Но тебе… Вам с ним, — кивок на Ромигу, — не хватает напарника. Пока он не найдёт себе кого-то живого, я готов остаться с вами.
Ромигин двойник очень серьёзно кивнул:
— Договорились.
Ромига слушал их и ощущал себя безнадёжно тупым, хоть красную бандану повязывай:
— Эй, вы сейчас о чём вообще?
— О том, чему я тебя учил, Ромига. О геомантии. Твой дар раскрывается в полную силу, когда ты в связке с кем-то. Не знаю, будет ли так всегда, но пока ты учишься, тебе нужен напарник, другой геомант рядом. Возьми нас за руки, и пойдём.
— Куда?
— Куда ты шёл перед тем, как встретил нас. Твой дар тебе там точно понадобится… Чтобы прибрать мусор.
Образ старика поплыл, и перед Ромигой снова оказались двое мальчишек. Они протягивали ему руки и требовательно глядели снизу-вверх, мол, давай уже, не тормози. Он коснулся их пальцев, успел ощутить тепло… Стоял на отмели один: ни мальчишек, ни их костерка, и сквозь удивление — чувство, будто так и надо. Осмотрелся, пытаясь понять, что изменилось? Вроде бы, ничего существенного, только мир стал чуточку ярче, полнее, живее. Ладно, он поразмыслит об этом позже. А сейчас всё-таки дойдёт до второго костра и проверит, что там за соседи — каннибалы?

Они устроили бивак не у воды, а повыше, на береговой террасе. Расположились с комфортом, всерьёз и надолго. Выставили защитный периметр от зверья, натянули тенты из тростниковых плетёнок, соорудили лежаки и застелили шкурами… Они — голки. В жаркой степи их мохнатые зимние гривы и меховые штаны смотрелись довольно неуместно. А куртки и обувь они поснимали, как дома. Полтора десятка матёрых голки, мужчин и женщин, неторопливо трапезничали, обгладывая мясо с костей. Следующая порция жарилось на вертеле над углями и не вызывала сомнений, кем она была при жизни. Ещё три… гм, порции сидели в сторонке, крепко связанные, с кляпами во рту. Двухлетки голки уже даже не плакали — были почти мертвы от ужаса. Нав цинично подумал, что не стал бы так запугивать будущую еду, вкуснее она от этого не станет. Но зная трепетное отношение голки к детям, самый циничный нав впечатлился бы градусом абсурда. Степь же кишит дичью, на любой вкус!
Нужны ли Ромиге в его любимом сне беззаконники, живоеды голки? При том, что они ему, в общем-то, нигде не нужны, здесь — особенно нагло и беспардонно портят красивый пейзаж. Как они вообще сюда попали? Да не призраками, как он сам, а во плоти? Среди них должен быть, минимум, один опытный сновидец — проводник. Максимум, они все такие. Те самые неуловимые поборники справедливости? Именно здесь они отдыхают между своими дерзкими вылазками? Уши нава заострились, он уже принял решение: истребить эту погань. Осталось решить, как он это провернёт?
Его магические способности в призрачном обличье ограничены. Насколько, он недостаточно изучил, однако энергии нет даже у тела, которое спит в логове. Покрошить их в рукопашной? Ромига не уверен в боеспособности призрака против живых, даже если он сумеет призвать оружие. А голки сильны, быстры: с пятёркой Арайи Ромига управился еле-еле, здесь их втрое больше. И вспоминая разговор с Альдирой, он желает гарантию, что ни одна погань не успеет смыться изнанкой сна, не объявится ни на Голкья, ни где-либо ещё.
Нав прикрыл глаза, размышляя, выстраивая возможную траекторию движения… Ликующе, хищно улыбнулся: во Тьме под закрытыми веками мерцала, как встарь, знакомая «паутинка». И Ромига увидел в ней уродливый — даже не узел — колтун из чужеродных нитей. Увидел, как его удалить!
Лёгким, плывучим шагом геомант двинулся к чужому костру, не потревожив периметр. На ходу сорвал несколько травинок и, не глядя, вывязал из них сложный узел. Пришлёпнул к комбинезону напротив сердца — травяная плетёнка пристала, как репей.
Приблизился достаточно, чтобы его заметили, и приветствовал сидящих у костра: по-охотничьи, в самых сдержанных выражениях, без благопожеланий. Ему ответили аналогичным приветствием, угрюмо уставились в пятнадцать пар глаз и спросили:
— Ты кто такой?
— Сосед, — ответил нав с прохладной улыбкой. — Решил заглянуть на огонёк.
— Ты — Иули Нимрин, воин Вильяры, — рыкнул один из голки. — Тот самый недоумок, который отказался повелевать Тенями и бить Наритьяру. Почему ты нацепил на себя наш знак?
— А он — именно ваш? — переспросил нав.
Ещё один голки недовольно проворчал:
— Мне сказали, Вильяра тоже навязала себе такой узел. Большинство Вилья согласились считать её у себя справедливой судьёй.
— Это не защитит ведьму от зачарованного ножа. Братья, которых она заморозила и выставила на позор, взывают к отмщению.
— Позже! Вилья недолюбливают Наритья, значит, они нам пока союзники.
Первый голки снова рявкнул, пресекая спор, который тянулся, вероятно, уже не первый день, и задал вопрос наву:
— Зачем ты пришёл, Иули? Мы не зовём к нашему костру чужих и не угощаем.
— Да не больно-то хочется. Но мне любопытно, к чему вот это вот? — Ромига широким жестом обвёл живых пленников, костёр и разбросанные вокруг кости. — Я чужак, и не слишком разбираюсь в законах Голкья. Но это же беззаконие? За такое у вас изгоняют?
Ему ответили дружным гоготом.
— А мы уже сами себя изгнали, — отсмеявшись, прокомментировал первый. — По-моему, отлично изгнали, нам здесь всё нравится. Правда, братцы-сестрицы?
Голки снова загоготали, однако нав, обходящий костёр по кругу за их спинами, начинал их раздражать. Они выворачивали головы, косили глаза, следя за его непрерывным, плавным перемещением, а он двигался, словно в танце, время от времени подпинывая обглоданные кости.
— Сядь и не мельтеши, — велел первый.
— Будь по-твоему, — Ромига присел на землю, подобрал мелкую косточку — ключицу — и стал крутить, перебрасывать между пальцами, как играют ножом. — Вы бы хоть назвали свои имена?
— Обойдёшься, — перебил его первый. — Ты явился к нашему костру, не зван.
— А разве не к этому костру некий Вусси зазывал моего маленького приятеля Рыньи?
— Ну, положим, к этому, — лениво рыкнул один из сидящих у костра.
— Вот. Я пришёл вместо него. Я тоже сновидец, и?
— Ты нам не нужен, чужак-сновидец. Мы же не рискнём тебя съесть, если ты нам чем-нибудь не угодишь, — и голки весело, заразительно захохотали, потрясая в воздухе полуобглоданными костями.
— А всё-таки, мне ужасно любопытно, — продолжил Ромига, терпеливо дождавшись, когда они отсмеются. — Вы живьём отыскали путь в страну Счастливой Охоты, — нав повторил выражение Семёныча, отлично зная, что оно означает у челов. — Если вам не по сердцу миропорядок Голкья, здесь-то вы могли начать совершенно новую жизнь, невозможную там. Охотились бы, плодились и размножались, заселяли новый мир. Но вместо дичины вы едите вот это. Почему?
Ромига был — само спокойствие, голос его звучал негромко и задушевно, как у целителя, собирающего анамнез. Геоманту нужно было время на построение аркана, и он тянул его разговором. Или разговор — тоже часть аркана? Да, в некотором смысле, так и есть…
— У щенков Наритья нежное мясо, а месть — лучшая из приправ, — сыто рыгнул первый голки и провернул вертел над углями.
Сидящие вокруг костра — уже наполовину покойники, но пока геомант не достроил аркан, в его руках — остановиться, не достраивать.
— Наритья жрали нас и наших детей, мы воздаём им тем же, — добавил ещё кто-то из обречённых.
Гарка Ромига сам, бывало, практиковал месть до седьмого колена. А связанные сопляки, действительно, могли участвовать в каннибальских трапезах старших родичей, и даже с удовольствием. Когда челы на Земле пожирали друг друга, в прямом или переносном смысле, нав преспокойно проходил мимо... А только вот мальчишка Рыньи не окажется у этого костра ни едоком, ни едой. Точка.
— Мы не успокоимся, пока не изведём на Голкья всю поганую кровь Наритья. И мудрые нам не указ. Плевать нам на этих зазнаек и на их поганые законы. Здесь мы — власть и сила, сюда они не доберутся. А мы-то доберёмся до них, когда сочтём нужным. До всех и до каждого доберёмся! Так и передай своей Вильяре, Иули.
Нет, Вильяры они тоже не коснутся.
— Передам, — улыбнулся нав так, что первый без замаха метнул в него нож, которым проверял готовность мяса.
Остальные начали подыматься с насиженных мест. Но косточка уже хрустнула в пальцах геоманта, и было поздно. Они умерли быстрее, чем упали наземь. Умерли, истлели, рассыпались в пыль… Ветер взвихрил её, запорошив и Ромигу, и связанных детишек. Нав отряхнулся, подобрал нож, которым по нему промазали, и пошёл освобождать пленников. Но в их вытаращенных глазах плескалось столько ужаса, что не стал резать верёвки, а сгрёб в охапку всех троих, желая поскорее проснуться вместе с ними в логове. И пусть Вильяра дальше с ними разбирается! Даже не подумал, сможет ли призрак протащить живых по изнанке сна?
Получилось. Сквозь ускользающую дрёму Ромига уже слышал тарарам в логове. А на пустом берегу рассыпáлись пылю остатки бивака. Густые травы прорастали и скрывали кострище вместе со следами беззаконной трапезы. Узел-колтун больше не стягивал нити. С помощью геоманта мир-сон залечил зудящую язву на своей пушистой шкурке и вновь безмятежно разнежился под лучами летнего солнца.

13.03.2020

***
Вильяру разбудил грохот упавших поленьев и чей-то дикий, на грани безумия, ужас. Она подскочила, распахнула глаза — с пола на неё уставились трое маленьких южан… Наритья, судя по одёжкам. Но заткнутые рты и связанные руки-ноги она заметила прежде клановых узоров, метнулась освобождать. Защитные чары логова тоже придавили внезапных гостей, одного ушибло поленом, но это наименьшие беды. А вот кто из разумных посмел так обойтись с детьми…
— Их чуть не съели поборники справедливости, — сообщил Нимрин, осторожно садясь на лежанке. — Я их отбил и притащил сюда.
Увидев чужака, дети зашлись от ужаса, и Вильяре некоторое время было не до вопросов к Иули, который осторожненько, по стеночке, похромал в отхожее место. Знахаркина дочь освобождала маленьких Наритья от кляпов и пут, обнимала, нянчила, изгоняла испуг, унимала боль чарами… Вскоре к ней присоединился зевающий Рыньи… Детей, наконец, успокоили и усыпили, так им легче перенести потрясение, а сами окончательно проснулись.
«Эй, Нимрин, ты там не провалился?»
«Нет, я вышел под небо и любуюсь снегами», — безмолвная речи Иули зазвенела внезапной, неуместной в текущих обстоятельствах радостью.
«Что?»
«Утро такое… Рассвет…» — чужак словно бы обрёл величайшее в жизни счастье и растерял слова.
Знахаркина дочь перепугалась, как бы и этот не лишился рассудка, выскочила следом. Нимрин сполз по крутой лестнице внутри скалы, отворил калитку и сидел в устье пещеры, свесив ноги в обрыв. Преодолеть наружную лестницу был пока не в силах, что не мешало ему наслаждаться жизнью и видом на залив, на Ярмарку. Казалось, даже воздух вокруг него звенит от восхищения! Вильяра осторожно подхватила болящего под мышки и затащила в коридор, подальше от края. Лишь после этого заглянула в лицо, в глаза. Нимрин улыбался, как перебравший Марахской травы, но взгляд его не плыл.
— Вильяра, милая, я не спятил, мне просто очень, очень хорошо. Украденное душекрадом вернулось! Ты понимаешь, ведьма!? — он обнял её и стал ластиться, словно соскучившийся зверь. — Я живой, я вернулся к себе. Знала б ты, какое счастье…
Вильяра тоже обняла его и тихонько рассмеялась в ответ, потому что, да: счастье. Восторг и блаженство Иули заразительны — на диво! Радость, словно чистый ручей, смывала всё, что накопилось между ними мучительного и жуткого.
— Твоё счастье — моё счастье, Ромига. Я долго-долго ждала этого дня. Я желала познакомиться с тобою — целым.
Он рассмеялся, ласково теребя её гриву:
— Совсем целым я стану, когда выздоровею телесно. Пойдём готовить завтрак?
— Пойдём.

Впрочем, завтраком уже занялся Рыньи, и помощь ему оказалась не особо-то нужна. Детишки мирно посапывали на лежанке и тоже пока не требовали заботы. Прояснить бы, как они объявились в логове? Вильяра спросила — услыхала в ответ подлинную сновидческую сказку. У Нимрина не нашлось колдовской силы на образы, но он так вдохновенно играл голосом и складывал слова, что Вильяра и Рыньи внимали ему, приоткрыв рты, пока каша из приречника не запахла палёнымм. Тут-то все спохватились, и о завершении своих похождений в мире Счастливой Охоты Нимрин поведал сухо, делово, страшно. Вильяра даже не сразу собралась с мыслями…
— Вот так просто сломал кость, и они все умерли, и сразу рассыпались прахом? — испуганно, почти жалобно переспросил Рыньи. — То есть, ты теперь каждого так можешь? Даже без колдовской силы? Даже изнанкой сна, по ту сторону звёзд?
Нимрин отрицательно качнул головой. Зачем-то прикрыл глаза, снова открыл, мотнул головой решительнее.
— Нет, Рыньи, не каждого, а кто всему миру — против шерсти. В тех степях гости-живоеды оказались чудовищно неуместными, и мир избавился от них моими руками. Хотя сам я, не скрою, обрадовался возможности… Прибрать мусор.
Вот, значит, каков ты, Иули Ромига, в своей полноте и целости: совершенный убийца, вдохновенно и радостно служащий мировому равновесию. Вильяру пробрало морозом по хребту — даже сквозь разделённое с ним счастье. Мудрая уточнила.
— Ты сказывал, от твоих чар там должны были умереть все живоеды?
— Да, все живоеды голки у того костра. И все в том мире. И все, кто впредь посмеет шагнуть туда во плоти с изнанки сна.
— То есть, ты не ставил условий, чтобы выжили вот эти дети Наритья?
— Нарочно? Нет, не ставил. Они не живоеды, потому уцелели. Им повезло с родителями. А твоя племянница Мули умерла бы. Но она и на Голкья умерла… Давайте, уже поедим, что ли?
Пока Рыньи ужасался поминанию мёртвой по имени, Вильяра мешала кашу, стараясь не цеплять гарь со дна. Да только от взъерошенных чувств ни мудрой, ни подростку еда не полезла в горло. Один Нимрин наворачивал за обе щёки. Остановился, явно не утолив голод. Спросил.
— Оставляю детишкам?
— Доедай уже, — фыркнула Вильяра. — Я почищу котелок и заварю им луговицу.
Зёрна приречника — еда на каждый день, прибавка к мясу. А мелкая сладковатая луговица — праздничное лакомство. Самое то, чтобы побаловать дважды уцелевших.

18.03.2020

***
Ромига пьян от счастья! Его прёт! Он нежно обожает всю обитаемую и необитаемую Вселенную, верит во взаимность с её стороны, в собственное безграничное могущество, неуязвимость и правоту — покуда действует в гармонии с нею. Не то, чтобы нав утратил способность сожалеть и сомневаться. Но эйфория от воссоединения с потерянной и обретённой частицей духа, от удачного геомантского аркана, отшибает расчётливое здравомыслие, круче любого алкоголя. Он стал собой и сделал то, для чего рождён, невинные не пострадали. Чего ещё желать, о чём жалеть стреле, поразившей цель?
Но, Тьма-прародительница, зачем он в таких подробностях рассказывает эту историю Вильяре и Рыньи? А, впрочем… Голки имеют право знать, какая смертельная ловушка поджидает их беззаконных сородичей в мире, который полюбил Ромиге сниться. Мало ли, кто из охотников или мудрых стал живоедом не по доброй воле? Геомант честно пустил в оборот информацию, чтобы у всех заинтересованных была возможность: зная о новом законе природы, избегать места, где оный закон вступил в силу.
Ромига и Альдире всё расскажет. Вот прямо сейчас, безмолвной речью… Тьфу ты, оказывается, энергия кончилась: на радостях даже не заметил.
— О мудрая Вильяра, пожалуйста, призови мудрого Альдиру. Я должен рассказать ему, как исполнил его волю.
— Его волю?
— Вчера он пожелал разыскать мир, где прячутся беззаконники, именующие себя поборниками справедливости. И убить их там, по праву скорого суда, чтобы ничья кровь больше не осквернила Зимнее Перемирие Голкья. Я понятия не имею, что вышло у него самого, но готов порадовать его новостями.
Вильяра сосредоточилась, — состроила разочарованную мордашку:
— Мудрый Альдира не ответил на мой зов. Он, наверное, тоже охотится где-то на изнанке сна.
Ромигу кольнуло: что, если мудрый разыщет мир солнечных степей и разделит участь погибших там живоедов? По какому-нибудь нелепому стечению обстоятельств? Вдруг геомант чего-то недоучёл? Он прикрыл глаза, вглядываясь в сплетение нитей, держащих миры, вслушался в едва уловимый тревожный звон. Увы, Ромига слишком недавно учится геомантии. Он не в состоянии вот так, на вскидку, прозреть судьбу одного конкретного существа и даже не знает, насколько это возможно. На собственную неопытность тоже следует делать поправки… Хотя с Альдирой, скорее всего, ничего страшного не произошло и в ближайшее время не произойдёт.

Мудрый объявился в логове примерно через полчаса, когда и Вильяра начала беспокоиться. Альдира первым взглядом отыскал Рыньи — тот шил, заканчивал куртку. Вторым — Вильяру.
— Что у вас случилось? Зачем ты меня звала?
— О мудрый, я отвлекла тебя от охоты? Прости.
— Не за что. Мою добычу пожрали стихии какого-то чужого мира, и я вернулся с пустыми руками.
— Пожрали стихии?
— Да, о Вильяра. Мы с Ркайрой, Тринарой и Гунтарой устроили загонную охоту. Я исхитрился и повис на хвосте одного поганца с узелком. Проскользнул вслед за ним на ту сторону звёзд. А он, едва вышел с изнанки сна — рассыпался прахом. Я поостерёгся ступать на ту землю во плоти, побродил там призраком. Нашёл следы старой, заросшей стоянки. Похоже, она когда-то принадлежала нашим живоедам. Кости, очень много костей, — мудрый горестно скривился. — Но забросили ту стоянку давно.
— Недавно, — поправил Ромига. — Именно об этом я намерен поведать тебе, о мудрый Альдира. Затем Вильяра тебя и звала.
Пересказывая сонные похождения второй раз за утро, нав обошёл вниманием город под белым небом и встречу с призрачными мальчишками, зато сполна уделил его той погани, которая завелась в Ромигиных любимых степях, и как эта погань перестала быть. Ромига вспоминал каждое движение, жест, слово — свои, чужие — и как отзывался на них мир. Наяву, задним числом — у самого мурашки по хребту. Слишком непохоже на привычную магию Источников. Слишком легко и просто. Слишком глобально и сложно…
Альдира выслушал Ромигу с каменным выражением лица. Кого другого и это выражение, и драматическая пауза после окончания рассказа повергли бы в трепет, но Ромигу всё ещё пёрло. Наконец, мудрый качнул головой, улыбнулся задумчиво.
— Значит, ты, Иули, плетельщик судьбы? — снова пауза. — Спасибо тебе за то, что ты сделал. И за то, что рассказал. Отныне ты, Иули Ромига, прозываемый Нимрином, под моей защитой — безо всяких условий. Ты можешь оставаться на Голкья, сколько захочешь. Таково моё слово, слово временного главы Совета Мудрых.
Вильяра и Рыньи смотрели ни них обоих круглыми глазами, как на диво дивное.
— Спасибо тебе, о мудрый Альдира, — ответил нав. — Я намерен задержаться на Голкья, пока не встану на ноги твёрдо и уверено. И я желаю уйти отсюда сам, без проводника. Я поучился бы этому у любого из вас — пока буду излагать вам предания Теней. Ты же не передумал, чтобы я сказывал их мудрым?
— Не передумал, — Альдира выставил руки ладонями вперёд.
Нав приложил свои ладони к его, и несколько мгновений выдерживал тяжёлый, жадный, пытливый взгляд.
Голки отвёл глаза первым, улыбнулся:
— Вот и договорились, вот и славно! Иули, когда ты готов будешь предстать перед мудрыми в Пещере Совета?
— Если ты проводишь меня изнанкой сна, и Зале Совета найдётся, на что удобно сесть — так хоть сегодня вечером.
Кто-то из детишек завозился на лежанке, тонкий слух нава уловил шепоток:
— Оборотень! Тот самый оборотень беседует с мудрым.
— Точно, с мудрым, Айми?
— Точно, у него серёжка, и оборотень зовёт его мудрым. Они о чём-то договорились, я не поняла.
— Договорились, значит, можно не бояться!
— Да, при целых двух мудрых оборотень нас не съест.
Альдира, видимо, тоже услыхал, обернулся на голоса:
— Не съест. Этот оборотень не питается разумными. Совершенно точно.
Ромига про себя усмехнулся, что мудрый не сведущ в навской кулинарии. Однако, запрет на убийство и поедание себе подобных, сиречь, навов, в Тёмном Дворе такой же безусловный, как у голки. А геомант, лично для себя, отныне распространит его на любых разумных. Вместе с миром Счастливой Охоты, он немного изменил и себя тоже: так будет правильно.
— Не съем. Даже не укушу. Вообще, не обижу. Давайте знакомиться!

Через полчаса детёныши голки льнули к Ромиге, а он ласково начёсывал им гривы, рассказывая про повадки дичи у себя на родине. В котелке умиротворяюще пыхкал местный деликатес: каша из луговицы, с виду похожая на манку. Рыньи между тем уговорил Вильяру, чтобы та отпустила его на Ярмарку — купить барабанной кожи для записей. Альдира одобрил затею, пообещав, что будет незримо сопровождать мальчишку, а то мало ли, кто ещё к нему прицепится? Рыньи ушёл, Альдира влез на лежанку, а Вильяра взялась за украшение новой Ромигиной куртки. Судя по количеству и длине шнурков, узор она задумала на полспины, не меньше, и вдохновенно выплетала что-то вроде макраме с бусинами.
Тихая идиллия продолжалась, покуда в логове не объявился мудрый Ркайра вместе с опухшей от слёз пожилой охотницей. Через миг детвора висела на ней и верещала… Уши заложило, кажется, даже у местного эха!
— Бабушка! Бабушка! Нянюшка Малута! — немногое, что Ромиге удалось разобрать.
При ближайшем рассмотрении, нянюшка Малута из дома Канпури здорово смахивала на тётушку Ракиму из дома Лембы: такая же огромная, уютная, мягкая. Всей разницы, что рыжая, раскосая-зеленоглазая, и по-марахски одета. На незнакомых мудрых, а на Иули — особенно, она взирала с опаской. Но отказаться от готового угощения не дерзнула, и сама успокоилась рядом с уплетающими кашу детьми.
Когда каша закончилась, Ркайра поблагодарил Ромигу — аж с поклоном — и увёл всех домой. А Вильяра тут же пояснила наву, что беззаконники-сновидцы похитили из дома Канпури всех двухлеток: двенадцатерых утащили прямиком из детских покоев! Взрослых, кто встал у них на пути, попросту зарезали. Нянюшка выжила случайно — отлучилась — и теперь ради уцелевших детей смиряет своё горе по убитым. Ромига видел: Вильяре самой не по себе. Обнял её с опаской: не оттолкнёт ли, припомнив окаянный круг? Не припомнила, прижалась, обняла. Зажмурила глаза, из-под век катились слёзы.
— Это лавина, Иули! Лавина беззакония! Я боюсь, мы никогда её не остановим! Я в отчаянии! Как, ну как умиротворить сердца охотников и вернуть в них закон? Я уже не знаю…
— Шаг за шагом, день за днём, как ты делаешь, — отозвался мудрый Альдира сквозь колдовскую дрёму. — И ты не одна, Вильяра. Никакой клан не останется без нашей помощи, никакая дикая стая — без облавы.

20.03.2020

А Ромига молча гладил ведьму по голове, как тех детей. Он готов был убить ещё какую-нибудь погань. А вот умиротворять сердца в планетарных масштабах — не его профиль… Нет, не его: пусть охотники и мудрые как-нибудь справляются сами!

Что имел в виду Альдира, назвав Ромигу плетельщиком судьбы? То же ли самое, что на Земле зовётся геомантией, магией мира? Если верить памяти Теней, то — да. Плюс-минус, примерно то же. И плетельщики судеб на Голкья — такой же «штучный товар», как геоманты на Земле. И так же, из-за редкости дара, не создали внятной магической традиции. Другие голки опознают их, и сами себя они сознают по делам. По удивительной способности, не прикладывая колдовскую силу, «потушить вулкан кружкой воды, взмахом кричавкина крыла и собственным чихом».
На Голкья подобные уникумы объявляются не чаще, чем раз в сотню-другую лет

*.

*. (* Умножаем на шесть!) Поодиночке, крайне редко — по двое-трое одновременно. Местные или чужаки, как Ромига. И как бы есть мнение, что каждый плетельщик рождается или приходит не просто так, а когда миру и его обитателям грозит гибель. Потому всё, сотворённое плетельщиком, следует принимать за благо, за лекарство миру, даже если оно выглядит беззаконием. Полный карт-бланш! Однако злоупотреблять им не следует, иначе «судьба отторгнет своего избранника, дар угаснет, жизнь нерадивого потеряет смысл и завершится раньше срока». Удушье и тошнота — при попытке представить, каково это… Ладно… Нав прикрыл глаза, вглядываясь в «паутинку» под закрытыми веками, в её местные особенности. На первый взгляд, не нашёл заметных различий с Землёй и миром степей. Возможно, чтобы уловить разницу, нужно что-нибудь активно плести? Или сменить масштаб, чего геомант-недоучка пока не умеет? И учителей на Голкья он себе не найдёт. Не по этой части…

Вильяра успокоилась быстро, этого умения у неё не отнять. Выскользнула из Ромигиных объятий, шепнув слова благодарности, и вернулась к прерванному рукоделию. Нав негромко окликнул Альдиру.
— Мудрый, если ты не очень крепко спишь, позволь задать тебе пару вопросов?
Альдира не отозвался, Вильяра удивлённо приподняла брови:
— Нимрин, может, я тебе отвечу?
— А ты разузнала что-то новое о плетельщиках судеб? С тех пор, как разбудила меня в доме Лембы и пропела мне песнь Понимания? Я хочу разобраться, кем обозвал меня мудрый Альдира, и что от меня ожидает в этой связи?
— Нет, я не разузнала нового. Всё, что о них сказывают, слишком похоже на враки. Даже твой рассказ, Нимрин. Но тебе я верю, потому что знаю тебя. И Альдира принёс подтверждение… Нимрин, скажи-ка, а на Голкья ты сможешь разом убить всех живоедов?
— Вильяра, а ты уверена, что ты этого хочешь? — настал Ромигин черёд шевелить бровями.
— Для начала, я желаю знать, способен ты, или нет.
— Погоди, надо подумать, — нав прикрыл глаза, «паутинка» призывно замерцала под веками. Стал вглядываться…
— Нимрин! Ромига! — Вильяра уже довольно грубо трясла его за плечи. — Да что с тобой такое?
— Ничего особенного. Транс. Я оценивал наши с миром возможности по искоренению живоедства.
— И?
— Увы, Голкья не готова так измениться. Я не нашёл пути. Мне даже искать его не хочется, слишком сильное сопротивление.
Вильяра вздохнула: облегчённо.
— Я рада. Это было бы слишком просто… И как-то, наверное, неправильно.
— Я рад, что ты не настаиваешь, Вильяра. Верь, не верь, а я крайне неопытный плетельщик судеб. Мне бы задачки попроще, чем переустройство мироздания.
Да, и хулиганства Странников, и тихие игры Семёныча, и Ромигины эксперименты с магией мира всякий раз преследовали сугубо локальные цели. Глобальный эффект стремился к нулю, хотя… Воспитанники Мельникова рвались и вырвались во Внешние миры. Ромигу вынесло с Земли против воли, едва он начал практиковать геомантию. Изменился ли мир в целом, или только отдельные судьбы? Слишком сложный вопрос, и недостаточно информации.
— А что бы ты, Нимрин, счёл задачкой попроще?
Ромига усмехнулся, вспоминая. Кубик вправо, кубик влево, и рыжие волосы Идальги, заодно с тёмным костюмом комиссара. Но то было на Земле. А на Голкья обстановка не располагает даже к мелким геомантским шалостям.
— Знаешь, Вильяра, я, пожалуй, воздержусь… Не дерзну переплетать судьбы твоего мира ради пустой показухи. Я рад возвращению дара, и мне охота поупражняться. Но я опасаюсь спустить вам ещё какую-нибудь лавину.

Продолжение: chorgorr.diary.ru/p220271386_zimnie-navazhdeniy...

запись создана: 11.03.2020 в 22:42

Вопрос: Прочитали?

1. Да!		8	(100%)
Всего:		8

@темы: Тайный Город, тексты, навы, Ромига, зимние наваждения, Голкья

---

На почитать

Сама ещё не, но знаю, что автор пишет интересно.

Фантастический детектив «Тирана. Дело 581-14/ОДЧ»
ficbook.net/readfic/8418328

@темы: ссылки, книжное

---

Красное как акцент 3...

...и

странности вечернего освещения

солнечный ЗАЯЦ от Москва-Сити.

@темы: фото, Филёвский парк

---

Красное как акцент 2

17.03.2020, вечер.

@темы: фото, Филёвский парк

---

Красное как акцент

17.03.2020, берег Москвы реки.

@темы: фото, Филёвский парк

---

Доброе утко!

Снято всё ещё 17.03.2020 на набережной Москвы реки.

@темы: фото, Филёвский парк

---

Жыза и шиза

Сегодня гуляла в парке. Фоткала цветочки. Джинсы эпично треснули на пятой точке.

17.03.2020: фото сосновых иголок обошлось без подобных жертв.

@темы: фото, Филёвский парк

---

Мартовский свет и старые деревья

17.03.2020 Спускаясь к Москва-реке

@темы: фото, Филёвский парк

---

И ещё один наш первоцвет - хохлатка

17.03.2020 Когда только выходит из земли — мелкая, не сразу найдёшь.

@темы: фото, Филёвский парк

---

Ветреница лютичная

18.03.2020 Дней пять назад были только серые прошлогодние листья. Первые невнятные зелёные ростки, потом снег... Бутоны.

@темы: фото, Филёвский парк

---

После снега

17.03.2020 Мать-и-мачеха

@темы: фото, Филёвский парк

---

Я домоседка и бирюк...

...но ограничивать контакты и перемещения не по собственной прихоти, а из-за всеобщего карантина — противненько. Лучше я буду что-нибудь писать, чем маяться бездельем, пыриться в новости и себя накручивать.

Автор рисунков неизвестен, фото сделаны 17.03.2020 в Филёвском парке.

@темы: граффити, фото, жисть, Филёвский парк

---

А вчера уже как-то так :)

@темы: фото, Филёвский парк

---

А позавчера...

...зима была почти совсем настоящая.

@темы: жисть