Все побежали...

По примеру Seppia, Наарги, Идальги, Миравеги решила поучаствовать в инктябре, который у нас будет инкьябрь.

1 и 2 день

Вчера пропустила, зато сегодня сразу МНОГО КОТИКОВ

Вчера пропустила, зато сегодня сразу МНОГО КОТИКОВ: за первый и второй день

1 Марыся. На данный момент — самая благодарная натура. Позы меняет быстровато, но это художник давно не тренировался.

Ещё 14 картинок

2


3


4


5


6


7 Шаник. Главный квест: разглядеть подробности чёрной кошки на полутёмной кухне.


8


9


10


11


12


13 Шпрота до позирований не снизошла, дрыхла на верхней полки вешалки. Ну и ладно, попадётся в другой раз.


14


15 В альбоме остался последний листок, нужно было чем-то заполнить. Умывающееся котэ.


3 день:

Ковырнадцатая попытка изобразить одного хитрого персонажа.

Ковырнадцатая попытка изобразить одного хитрого персонажа.
Фейл: с фото я рисовать таки не умею( Но в рамках флешмоба — пусть будет.


4 день.

Давно хотела попробовать акварельные карандаши...

На дачу я сегодня не уехала, поеду завтра. И раз так, немножко упоролась.
Давно хотела попробовать акварельные карандаши. Теперь могу сказать: как карандаши — точно нравятся. Как акварельные, то есть с размытием, попробую в другой раз. Картинка увеличивается кликом.


5 день.

На даче случилась ещё одна тарелка фруктов.

На даче случилась ещё одна тарелка фруктов. Вернусь домой, нормально посканирую.


Посканировала:


6 день.

Два быстрых акварельных этюда по памяти.

Два быстрых акварельных этюда по памяти.
1. Дорога в Москву:


2. Ночной снегопад, ель и телефонная вышка:


7 день.

Женский портрет, немного похожий на мою маму в молодости.

Целый день рисовать было некогда, вечером взяла принтерную бумагу и простой карандашик... Женский портрет, немного похожий на мою маму в молодости.


8 день.

Попытка порисовать на планшете в программе ArtRage: рюмка.

Попытка порисовать на планшете в программе ArtRage. Не, карандашами лучше получается, однозначно!


9 день.

Снова ArtRage, и ещё один портрет неизвестной.

Снова ArtRage, и ещё один портрет неизвестной.
2 версии. Обе картинки кликабельны, на больших видно, как хорошо прога имитирует текстуру масла.


10 день.

Не принёс ничего, кроме почеркушки.

Не принёс ничего, кроме почеркушки. И мысли: «НЕНАВИЖУ ФЛЕШМОБЫ!»


11 день.

Криво и не нравится

Должен был быть Антон Феоктистов в роли Ромиги. Рисовала, возилась — криво и вообще не нравится(((

Лучше не смотреть

12 день.

Два котоэтюда в ArtRage, в гостях у Seppia

Два котоэтюда в ArtRage, в гостях у Seppia:
Кошка Фрося:


Кот Васик на разноцветных подушках:


13 день.

Портрет нава в ArtRage

Решила довести до ума тот несчастный карандашный портрет. Загрузила и поставила ArtRage для ПК, прицепила к компу графический планшетик. Референс тот же. Ура! На этот раз хотя бы получился портрет, и даже, пожалуй, нава)


14 день.

Орхидеи из скетчбука

Воссоединилась со скетчбуком, полгода назад забытым у знакомых. Взялась дорисовать единственную начатую там картинку, но поняла, что дальше доделывать не хочу. Пусть пока будет так.


15 и 16 пропустила, по реалу было не до рисования(

17 день.

Мудрый Латира, ArtRage.

Достала скетчи охотников с Голкья, загрузила в ArtRage на ПК. Кто есть кто, пока окончательно не определилась. В данный момент для меня это мудрый Латира.


18 день — опять мимо(((

19 день.

Быстрый этюд фиолетового ириса, ArtRage на планшете.

Быстрый этюд фиолетового ириса: по памяти, без референсов, ArtRage на планшете.


20 день.

Старая доска, ArtRage на планшете.

Уехала на дачу. Села за руль после годового перерыва. Добралась без приключений, но изрядно на нервах. Поэтому снова быстрый этюдик. Завтра попробую порисовать ту же фактуру в карандаше. Залипла на неё)
Старая доска, ArtRage.


21 день.

Тарелка с фруктами и кошка Пух, ArtRage на планшете.

Нет, деревяшки сегодня как-то не зашли. Два этюда, снова в ArtRage на планшете:
Тарелка с фруктами.


Кошка Пух.


22 и 21 день.

Собака Нюська, скетчбук.

Собака Нюська, скетчбук. Вертлявая, зараза, а планшет на ней вообще разрядился.

Ещё 2 наброска

22-27 день.

Котэ, а также двуногие: в перьях и без, ArtRage на планшете.

Заходил Писец, согнал Рисовца. Между делом — только кое-какие почеркушки на планшете, в ArtRage. 6 штук под картинкой.

28-30 дни я слила(
Однако картинок в посте больше, чем дней месяца, так что в общем и в целом считаю челлендж успешно пройденным)
Подводя итоги, думаю, не продолжить ли инкьябрь инкабрём? Задумки и желание имеются, идея рисовать каждый день (или близко к тому) — хорошая, плодотворная. Но кое-что из задуманного, если выйдет, хочу припрятать до ФБ. Поэтому публиковать по дням точно не буду. А зарисовки, которые сами по себе... Как пойдёт)

запись создана: 02.11.2016 в 19:55

@темы: акварель, рисунки, навы, челы, коты, инкьябрь

---

Зима началась...

...теперь уже официально.
Новых рисунков пока нету, поэтому акварель из старенького: «Снег в старом парке»

@темы: акварель, рисунки

---

Из-под снега, маленький опрос

Пишу не слишком быстро, выкладываю понемногу. Мне так удобно, а читателю?
Комментаторы с каждой продой всё молчаливее: то ли затаили дыхание в ожидании финала, то ли надоело и отвалились. Автор дорасскажет историю в любом случае, но любопытно, поэтому опрос.

Вопрос: Читаете ли вы текст про Ромигу и охотников?

1. Не читаю и не буду, хожу в твой дневник не за этим.		3	(18.75%)
2. Читаю по мере выкладывания, всё норм.		6	(37.5%)
3. Читаю по мере, но жду, когда накопится несколько продолжений.		1	(6.25%)
4. Жду, когда автор допишет, потом прочитаю целиком.		3	(18.75%)
5. Читал начало, не понравилось, дальше не буду.		1	(6.25%)
6. Другое (в комментариях)		2	(12.5%)
Всего:		16

@темы: жисть, вокруг текстов, Голкья

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Коты!!!

Знакомая поделилась ссылкой на чудесную художницу-иллюстратора Ирину Зенюк, рисующую котов.


Утащено отсюда: illustrators.ru/illustrations/704455
Страница художницы: illustrators.ru/users/id65102

Ещё немножко котов:

Любопытно, как она всё это рисовала? Изображения на вид похожи, в технике исполнения как бы рэндомно указаны «классика» или «2D графика».

@темы: ссылки, коты, художники

---

Из-под снега, разный визуал

Решила собирать в этой записи весь визуал к Зимнему миру — Голкья. Если кто-то нарисует свою версию облика персонажей и поделится, я буду очень рада.

Мудрый Латира (на скетч я подумала, что Зуни, дед Лембы, но таки не он):


Два более-менее похожих портрета Ромиги. Первый больше в характере, второй лучше нарисован.

Детали не совпадают, но по настроению рисунка - очень напоминает Ромигу на тракте...

Детали не совпадают, но по настроению рисунка - очень напоминает Ромигу на тракте и то, что нарисовала Ириска.

13.09.2016 в 21:21

Пишет [J]~Dremora~[/J]:

Якуб Шикландер
Такое чувство,что этот чешский художник не был человеком. И что он точно принадлежал к Темному Двору (или с ним враждовал - но изнутри)
А этот рисунок под названием "Зима" меня заворожил..
Кто на нем - юный умирающий масан или юный умирающий гарка? В принципе даже пол не очень понятен, да и не важен, но ясно что умирает темный.
Ну может и не умирает. Может его еще и выкопают из снега =))) Темные в принципе живучие...
Ю

Скетчи охотников:

Вторая попытка

Вторая попытка. Лемба, Вильяра и Зуни (его бы надо ещё состарить, но пока так).

Первая попытка

Опять зашёл в гости Неписец( То есть, что-то пишется, но не нравится, показывать пока не хочу.
Улов на сегодня — почеркушка. Примерно так выглядят охотники, обитатели снежного мира, куда занесло Ромигу. Рисовала усреднённый образ, а получилась, кажется, Тунья.

запись создана: 17.06.2016 в 04:10

@темы: тексты, вокруг текстов, навы, Ромига, Голкья, почеркушки

---

Примерно так и есть)

15.11.2016 в 19:13

Пишет  Наарга:

Кошки Чоргорр в моём видении)))))) Марыська - излучатель сердечек, Шпрота - "ненависть ко всему" и Шаник - глюколовик. (порядок сверху вниз))) )



Шпрота вообще-то тоже кавайное котэ, но не любит Лиса настолько же, насколько Марысец от Лиса балдеет. Поэтому при Лисе Шпрота впадает в негатив, мизантропию и пессимизЬм.

@темы: ссылки, жисть, коты

---

Озадачилась вопросом терминологии

Карандашом — рисуют, красками — пишут.
А если на компьютере? Я привыкла, что тоже рисуют. Но в ArtRage процесс очень похож на работу с красками. Зависла, как буриданов осёл %)

@темы: жисть

---

Озадачилась вопросом терминологии

Карандашом — рисуют, красками — пишут.
А если на компьютере? Я привыкла, что тоже рисуют. Но в ArtRage процесс очень похож на работу с красками. Зависла как буриданов осёл %)

---

Песни французских партизан

Случайно набрела и второй день слушаю.




Слова первой песни тут: tikkey.livejournal.com/522701.html Вообще, грустно узнавать хорошие песни из некрологов их исполнителям(

@темы: музычка

---

Депрессивное

Ненавижу не уметь то, чему должна была научиться тридцать лет назад в художке!

@темы: жисть

---

С днём Великого Октября!

В разные годы своей жизни я колебалась вместе с мейнстримом, находя в нашей истории поводы то для радости, то для скорби в этот день. Их там есть: тех и других, в избытке. За год до столетнего юбилея Великой Октябрьской Социалистической революции, на сороковом с хвостиком году собственной жизни, я пришла к тому, что не будучи историком, политологом, социологом и т.д, я не в состоянии объективно оценить глобальную пользу и вред от того, что сделали большевики в 1917 году, и что они делали дальше.

Даже семейная история неоднозначна. Для обеих моих бабушек революция явно и сильно изменила жизнь к худшему: одна была из семьи казаков, жалованных дворян, другая — из средней руки промышленников. Зато оба деда удачно воспользовались заработавшими в стране социальными лифтами. Армянин из села в Нагорном Карабахе мальчишкой уехал в Россию, выучился на агронома и всю свою долгую жизнь проработал так, как можно заниматься только очень любимым делом, по призванию. Другой дед вступил в ВКПБ в немецком плену в Первую Мировую, после революции перебрался из родного Рославля в Москву, служил, не попал ни под одну из волн репрессий, не погиб на Великой Отечественной… Не буду углубляться: кто-то приобрёл, кто-то потерял, одно потеряли, другое приобрели. За праздничным столом 7 ноября мои старшие родственники неоднократно и горячо обсуждали эти потери и обретения. А я для себя однажды поняла простую вещь: не будь Октября, все эти люди ни за что не сошлись бы в одну семью. Скорее всего, уже мои папа и мама не родились бы на свет, а я — точно!

Поэтому, мимо любых глобальных оценок, в этот день я праздную простой факт, что я существую. Да, я принимаю этот факт с радостью. Я поздравляю других детей, внуков и правнуков Октября с тем, что мы есть! А что делать с этим дальше, мы уж как-нибудь разберёмся)

@темы: жисть

---

Из-под снега, финал всё ближе, но пока не он

Название: Из-под снега (История с фотографией, часть 4), продолжение
Автор: chorgorr
Персонажи: нав и местные
Категория: джен
Жанр: драма, ангст, экшн
Рейтинг: R
Канон: практически оридж, «Тайный город» где-то очень далеко за кадром
Краткое содержание: Так куда же всё-таки занесло Ромигу?
Предупреждения: попаданец, амнезия, сомнительное согласие, ксенофилия, каннибализм; смерть второстепенного персонажа... Список будет пополняться, поскольку текст в процессе.

Начало: chorgorr.diary.ru/p203760149.htm
продолжения:
chorgorr.diary.ru/p209466140.htm
chorgorr.diary.ru/p209618700.htm
chorgorr.diary.ru/p209751723.htm
chorgorr.diary.ru/p210017766.htm
chorgorr.diary.ru/p210336103.htm
chorgorr.diary.ru/p210340865.htm
chorgorr.diary.ru/p210511469.htm
chorgorr.diary.ru/p210699190.htm

Всё вместе на Фикбуке: ficbook.net/readfic/3144874
Скетчи-портреты охотников: chorgorr.diary.ru/p209494724.htm

26.10.16

Мули летела сквозь ночь, не чуя под собою ни ног, ни лыж. Чувствовала, что вряд ли успеет, но как не рвать жилы в бешеном беге, когда батюшка умирает? Пусть старый Латира опять ворчит, что она бросила своего подопечного без присмотра! Полдороги за спиной, а синие всполохи от Камня, куда ушли оборотень с Вильярой, всё ещё играют на снегу. Что может маленькая Мули рядом с такой мощью? А дома, дома… «Батюшка, Батюшка! Что с тобою, ты болен или ранен?» «Я ранен, Мули. Нож в печень, подарок Чунка. Прощальный подарок. Не успел я тебя позвать, доченька, ты уже сама узнала». Не успел он, как же! Не захотел звать, или тётки отговорили. Слёзы смерзаются на ресницах, дышать всё больнее. Мули умрёт на бегу или всё-таки успеет? Не исцелить, так попрощаться?

Ромига первым хватился своей сиделки:
— Мули! Эй, Мули! — нет ответа. — Мудрая Вильяра, ты что, отослала её куда-нибудь?
— Нет.
Снежный купол иглу подсвечен изнутри огоньком масляной плошки, но внутри пусто. Одной пары лыж нету, и новая лыжня — поверх вчерашних следов. Вильяра приглядывается, принюхивается.
— Сбежала! Опрометью! Будто за ней дикая стая гналась. Погоди, сейчас я позову её… О! Щуров Вильгрин! Или я сейчас поспешу, или уже никогда не познакомлюсь с собственным братом… Да, именно так, Нгуна подтвердила. Нимрин, ты со мной или остаёшься?
Ромига оглянулся на Камень: он уже дал наву всё необходимое и сам пока больше не звал. А вот Вильяре может понадобиться помощь воина.
— С тобой. Ты в дом у фиорда?
— Да, и быстро!
В доме снова было неладно, но иначе: вместо немой неясной угрозы — отголоски эмоций, гул голосов… Ромига не стал на этом сосредоточиваться.
Из укромного закутка, куда они вышли с изнанки сна, Вильяра провела его в незнакомую комнату, зато к знакомым персонам. Две рыжие колдуньи привычно вздрогнули, увидев нава, и тут же низко поклонились Вильяре. Ромига встал у двери, чтобы никто не помешал мудрой общаться с драгоценными родственниками.
— Здравствуй, сестра, — донеслось с просторной лежанки. — Ты успела.
Даруна и Нгуна молча отступили в сторону. Вильяра стремительно шагнула к лежанке, присела на край, жадно вглядываясь в лицо неподвижного и очень бледного охотника.

Нав следил за всеми в комнате и слушал коридор. Определил для себя: беззаконник Вильгрин ныне практически безопасен, поскольку медленно, но верно загибается от внутреннего кровотечения... Уже загнулся бы, кабы сильная ворожба не удерживала его среди живых. Поймав пронзительный взгляд серебристых, как у Вильяры, глаз, Ромига внёс поправку, что раненый не чувствует боли, находился в ясном сознании, и, вероятно, способен дать последний бой. Однако пока встреча проходила мирно: брат и сестра долго, пытливо смотрели друг на друга. Дети знахарки от разных отцов оказались поразительно похожи, только разрез глаз и форму губ Вильгрин унаследовал от предков-южан. Характерным целительским жестом Вильяра стиснула запястье вытянутой поверх шкур руки. Горестно вздохнула:
— Здравствуй, брат Вильгрин. Думаю, ты сам понимаешь, насколько тяжела твоя рана?
Лежащий чуть растянул бескровные губы:
— Да, мудрая. Лечить меня поздно и незачем. Даруне и Нгуне я запретил. И тебя прошу оставить, как есть. Моего собственного дара и силы хватит, чтобы мы напоследок немного побеседовали, по-родственному.
Говорил Вильгрин тихо, но отчётливо, и даже на длинных фразах не сбивался, не задыхался. Вильяра перекатила желваки на скулах, глянула исподлобья:
— А если я захочу сохранить тебе жизнь до суда мудрых?
— Я сам знаю, чего я заслужил под рукой Наритьяры Среднего. Незачем откладывать моё изгнание.
Вильяра нахмурилась сильнее:
— Мудрые захотят узнать обо всех делах отступника и его сообщников. Средний жил в этом доме, двое других Наритьяр тоже бывали здесь. Ты, Вильгрин, знаешь о них много. Вероятно, больше всех.
Широкая, располагающая к себе улыбка — легко представить, каким великолепным купцом был умирающий.
— Даруна и Нгуна знают всё, что знал я, и даже больше. Я оставляю дом на них, — Вильгрин на миг запнулся, будто собирался сказать ещё что-то, но передумал. — Хочешь, задай мне вопросы. Отвечу без утайки.
— Вильгрин, ты благословил свою дочь Мули на путь воина?
Вот теперь раненый мучительно застонал: вопрос мудрой уязвил его больнее стали, или чем ему продырявили шкуру.
— О, нет, Вильяра! Мули… Наш Великий, то есть, Наритьяра Средний, возвещал нам свои истины, дочка слушала и заслушалась. Мой недосмотр, что она сбежала охотиться. Нам ещё повезло, что никто не хватился того странника. Все Наритьяры были в гневе, но Средний всё-таки принял новую воительницу под свою руку. А я потерял дочь, увы.
Вильяра дала ему полежать с закрытыми глазами, потом участливо спросила:
— Мули всегда была немного ущербна разумом?
Вильгрин быстро ответил:
— Да, с детства. Пока она слушала меня, всё было хорошо. Как подросла и начала думать сама… Вроде бы, не совсем глупа, но мысли бродят неведомыми путями… Вильяра, ты изгонишь её?
Беззаконник беззаконником, а о дочке он беспокоился больше, чем о себе. Хотя, о себе-то уже поздно.
Вильяра сжала его руку:
— Я ищу, как сохранить ей жизнь по закону. Мули добыла одного странника? Или потом кого-то ещё?
Вздох облегчения:
— Только его. Когда мы добывали обоз Лембы, я её с собою не брал.
Вильяра, видимо, закрыла для себя тему Мули:
— А что случилось с двумя другими пропавшими обозами?
На этот вопрос Вильгрин ответил совершенно спокойно:
— Добычу с них ты тоже найдёшь в этом доме. Их истребили и ограбили мои архане. Вожаком был тот, кого я сегодня убил в поединке, и его брат при нём. Брат потом погиб в доме Лембы, они все мечтали зимовать там. Они ходили под моей рукой, но наши порядки и соседство мудрых им не нравились.
— А тебе, Вильгрин, нравились эти порядки?
Лежащий охотник криво ухмыльнулся.
— Я решил, что Наритьяра Средний вот-вот станет Великим Голкирой, и тогда уже перестанет спрашивать, кто хочет следовать за ним. Пока ещё он искал сторонников, добровольных. Мой дом мог оказаться ближе к вершине… Конечно, я желал могущества и долголетия мудрого. Для себя, для всех своих… Неодарённых среди нас не было… Я привёл свою стаю в угодья Вилья по слову Наритьяры Старшего. Давным-давно он показал мне ползучий вьюн и пообещал Наритья господство над всеми кланами через несколько поколений. Средний не желал ждать, захотел всего и сразу. Я подумал, что нам с ним по пути. Я ошибся.
Вот теперь было заметно, что раненый от разговора устал. Или признание фатальной ошибки отняло у него силы? Вильяра поспешила спросить:
— А что Наритьяра Младший?
— А Младший хранит угодья клана, как надлежит мудрому. Здесь он бывал редко. Когда я видел троих вместе, мне показалось, Младший слушает Старшего, а Среднему подчиняется из страха. А после гибели Среднего Младший велел нам всем сдохнуть или идти к тебе на поклон.
— Вильгрин, а ты знаешь, что случилось со Старшим Наритьярой? Куда он пропал?
Раненый указал взглядом на Даруну:
— Спроси её, меня тогда не было дома.
Вильяра обратилась к рыжей, та ответила.
— Наутро после… Пока Вильгрин возвращался с богатой добычей, Старший и Средний сильно бранились в своих покоях. Там зачаровано, слов не разобрать, но эхо гуляло злое. Я побоялась подходить ближе и подслушивать. А потом двое мудрых вместе отправились к Зачарованному Камню. Средний вернулся оттуда один и в ярости. Старшего больше никто не видел, не слышал живым. Наверное, Великий Голкира пытался подчинить своего наставника, как Нельмару хранителя знаний. Не совладал и просто убил.
— Даруна, мы ещё поговорим, что вы с сестрою видели и слышали в покоях мудрых. Вильгрин, скажи, а где сейчас твои беззаконные сообщники? Из Наритья и с Арха Голкья?
Раненый с трудом приподнял веки:
— В снегах, где им быть. Архане прыгнули на лыжи сразу после того, как я убил Чунка…
Даруна и Нгуна охнули, услыхав имя мертвеца. Вильгрин бледно улыбнулся:
— Ну, а чего бы мне его не позвать? Пусть подождёт немного. Вместе пойдём тропою духов, доспорим, доругаемся, — перевёл взгляд на Вильяру. — Думаю, архане двинулись в сторону ярмарки. А своих я отослал позже. Они поклялись больше не живоедствовать, не грабить, не нападать на дома.
— Как поклялись? — уточнила мудрая.
— Дали мне слово. Куда пойдут, я не знаю: они не сказали, я не спрашивал.
— Сколько их?
— Моих — семнадцать. Архан я не считал, но не меньше двадцатки.
Вильяра кивнула: мрачная, как снеговая туча. Встала и резко скомандовала:
— Нимрин, ты остаёшься здесь, стереги и охраняй их, — кивок на умирающего и двух рыжих. — Даруна, в полночь ты соберёшь на большой совет всех, кто живёт в этом доме. Я вернусь к тому времени. Я желаю знать в лицо всех Вилья, и чтобы они знали меня, — долгий взгляд на Вильгрина. — Прощай, брат. Твой отец Поджа дурно поступил с нашей матерью. В доме твоего отца наверняка считают, что она нехорошо обошлась с ним. Я совершенно не рада обстоятельствам нашего знакомства. Ты оставляешь мне головную боль — Мули. И всё-таки я рада, что у меня есть брат…
— Был брат. Прощай, Вильяра. Удачной охоты… Если я правильно тебя понимаю.
Короткий кивок, и Вильяра решительно шагнула к двери. Ромига откатил каменный диск, первым выглянул в коридор, отступил, пропуская женщину… Нет, уже снежный вихрь, в который Вильяра обратилась, не выходя из дому.
Услышал тихий вздох с лежанки:
— Улетела, а тень свою забыла. И выморозила тут всё. Ох уж, эти мудрые.
Нав обернулся, смерил взглядом троих, оставленных на его попечение:
— Так тень или оборотень? Вы бы уж как-нибудь определились?
— Не сердись, чужак, — еле слышно прошелестел Вильгрин. — Я знаю, этот дом жив благодаря тебе. Правда, и Великого Безымянного ты убил, порушил такие красивые планы… Поганые планы, слишком рискованные, однако многим нравились. Много врагов ты нажил. Придётся теперь растить глаз на затылке и панцирь на спине… Сестрёнке — тоже, хоть она и мудрая… А повезло с ней клану Вилья. Ты, чужак, даже не представляешь, как повезло. Все планы поломала. Сперва Старшему, потом Среднему.
— Вильгрин, помолчи, пожалуйста! Не даёшь помочь тебе, так хоть отдохни, — взмолилась Даруна.
— Скоро, скоро уже отдохну. Намолчаться успею, наговориться — нет.
— Даруна, скажи, а почему вы меня так боитесь? — обратился к рыжей Ромига.
Обе сестры привычно сжались, ответил Вильгрин:
— Их в детстве напугали сказками, потом они сами напугались какими-то снами. Отец в насмешку вспомнил или сочинил примету, будто, кто заговорит с оборотнем, того он и съест. Мули-то ты не съел, чужак?
— Не съел и не буду. И вас не съем, рыжие!
— Не называй нас так, оборотень! Это оскорбительно, — наконец преодолела себя Даруна.
«Отец наш Поджа вызывал на поединок за прозвище Рыжий, и даже зимой мог наставить синяков.»
Вильгрин подал голос:
— Привыкайте, сестрёнки. Среди Вилья совсем мало такой масти, но никто им не пеняет. Рыжие, и рыжие.
Два возмущенных взгляда, но пока ещё главе дома возражать никто не посмел. Вильгрин только вздохнул. Ромига улыбнулся сёстрам:
— Хорошо, Даруна. Если вам не нравится, я не буду называть вас так. Но и вы зовите меня Нимрином, а не…
Дверь с грохотом откатилась, в проём шагнула шатающаяся, облепленная снегом фигурка. Из-под смёрзшихся белых косм безумно сверкали жёлто-зелёные глаза.
— Батюшка! Батюшка!
Вильгрин всем телом подался навстречу дочери:
— И ты успела, ослушница. Быстро ты…
— Мули лыжу сломала, не успела, не успела бы. Пошла изнанкой сна, как бабка. У меня получилось!
— Иди ко мне, Мули. Дай взглянуть на тебя напоследок.
— Но ты же… Я могу…
Слабый, но решительный останавливающий жест. Вильгрин и Мули не произнесли больше ни слова вслух, однако Ромига был уверен, что наблюдает отчаянный спор, разве что искры от обоих не летят. Потом девушка, как подрубленная, пала на колени возле лежанки, спрятала лицо в шкурах. Умирающий, с трудом приподняв руку, стал гладить её по голове, перебирать пальцами густой мех. Прикрыл глаза, едва слышно заурчал детскую успокоительную песенку. Через некоторое время Мули перестала рыдать.
«Оставим их, пусть прощаются». Ромига не понял, кто из сестёр это сказал, тихо ответил вслух:
— Вильяра велела мне приглядывать за вами за всеми. Значит, пока Вильгрин живёт, никто из нас не покинет этой комнаты. Это не помешает собрать совет. Кто в доме не владеет мысленной речью, тем пусть передадут другие… Или есть обстоятельства, которых я не знаю?
«Нет. Просто тяжело смотреть, как он пуще всех утешает поганку и ослушницу. Избаловал её, будто других детей нету!» Говорила, кажется, всё-таки Нгуна, Ромига переспросил: «А есть и другие?» «Двое двухлеток, трое сеголеток в детских покоях. Вильгрин даже видеть их не пожелал. Сказал, пусть помнят здорового отца. С обеими жёнами быстро попрощался, и отослал прочь». «А у вас с сестрой есть мужья и дети?» «Наши прежние мужья не захотели переселяться на Нари Голкья, дети остались с ними. А новых мужей нам запретил заводить Великий Безымянный. Мы должны были служить ему, и только ему.» «Вам нравилось?» «Женщин Наритья давно не спрашивают, нравится ли им. Тем более, мудрые. Мы благодарны брату, что он привёз нас сюда…» И завещал дом! Ромигу рыжие тоже могли бы кое за что поблагодарить, но до такого поворота беседа не дошла.
Вильгрин распрощался со всеми, с кем считал нужным, и теперь умирал. С лица окончательно сошли краски жизни, глаза закатились, дыхание стало прерывистым и хриплым. Последняя судорога, последний полу-вздох, полу-всхлип, несколько мгновений насторожённой тишины — и Мули взвыла в голос, сёстры подхватили прощальную песнь. Ромига считал, что поганец отделался беззаконно легко, но склонил голову, признавая право родни на горе. Тем более, долгие оплакивания у охотников не в ходу, а до полуночи ещё полно времени.

Вильяра промчалась по знакомым коридорам под перепуганные вскрики шарахающихся к стенам охотников. Пусть новые обитатели дома у Синего фиорда не сомневаются в могуществе мудрой Вилья! У них ещё будет время узнать её глаза в глаза, а пока — стылым ветром, струёю позёмки, не останавливаясь, к большим воротам! Створки перед ней распахнули два перепуганных стража, и хорошо: ворота открываются вовнутрь, жаль было бы их снести.
Неистовым вихрем, увлекая за собою всё больше снега… Не замести бы следы… Видимые следы беглецы сами позаметали — кто как смог… Для мудрой в снежном вихре, для мудрой, что недавно пела великие песни, голоса стихий отчётливы и внятны, как никогда. Вот полтора десятка охотников тесной ватагой мчатся на лыжах по льду замёрзшего фиорда. Судя по отделке на одежде — Наритья, хотя различать такие подробности сквозь «морозную дымку» труднее, чем отчаяние и надежду, ущемлённую гордость, желание беглецов когда-нибудь сквитаться...
Вильяра-вихрь налетает внезапно, расшвыривает далеко в стороны сторожевых зверей, а двуногих валит на лёд, сметает в кучу. Танец вихря по кругу, по кругу, и лёд трескается. Ледяной диск, круглый, будто гигантская дверь, встаёт на ребро и переворачивается, навсегда отрезая пятнадцать беззаконников от воздуха, неба и жизни. Приморозить воду по краям «заплаты». Дождаться, пока снизу перестанут биться и ворожить — одарённые были колдуны, но мудрая сильнее! Утихли? Хорошо. Можно лететь дальше.
Восемнадцать выходцев с Арха Голкья она догнала на Высоком Мысу: за тем поворотом тракта, где скалились с кольев обглоданные кричавками черепа. Можно было подождать, пока беззаконники спустятся на лёд, и утопить их, как предыдущих, но мудрая спешила. Снежный вихрь налетел, залепляя глаза, ноздри и рты снежной пылью, мигом высасывая из тел живое тепло. Они умирали быстро, один за другим… Надо же! У кого-то хватило смелости и дара на сопротивление! Зачарованная стрела пронзила вихрь, не ранив Вильяру, но отбросив её в двуногий облик. Колдунья мгновенно выставила щит: град стрел и колдовских молний снова не причинил ей вреда, однако связал боем. Обороняясь, она не могла бить с прежней силой, а противники наворожили себе щиты. Дюжина колдунов и ведьм, поодиночке гораздо слабее мудрой, но вместе… Вильяра поняла, что из ловца превращается в дичь: она не выбила ещё никого, а её уже прижали к скальной стенке — эдак рано или поздно возьмут измором.
«Вильяра, на тебя напали?» Безмолвная речь отвлекает, поэтому ответ предельно краткий: «Да!» Нимрин свалился откуда-то сверху, вероятно, сиганул со скалы. Чёрная прореха в ночи, промельк чёрных клинков, незнакомая ворожба. Восьми беззаконников воину хватило всего-то на пару вздохов. Четырёх Вильяра заморозила сама, пока они не опомнились. Ещё одна дикая стая прекратила существование…
— Нимрин, ты откуда тут?
— Из дома.
Он даже не запыхался. Стоял, слушал ночь, посверкивая жёлтыми огнями в зрачках. Наклонился и тщательно разоружил одно из неподвижных тел:
— Этот — живой. Я оглушил его, на случай, если ты хочешь задать ему вопросы. Или добить?
— Оставь. Я не подумала об этом сразу, но у них сообщники где-то на ярмарке.
Нимрин связал пленнику локти вздёржкой от штанов соседнего трупа. Кровь убитых шелестела, проедая снег. В морозном воздухе плыли запахи, лакомые для любого хищника. Вильяра не была исключением. Древний запрет — добывать и жрать себе подобных — отсекал недолжное, но не избавлял от соблазна. Именно поэтому мудрая предпочла бы всех утопить или заморозить. Но раз не справилась — сама виновата! Хорошо, что Нимрин подоспел вовремя! Вильяра облизнулась и фыркнула, сморщив нос.
— Нимрин, как ты догадался, что меня обложили?
— Так мы же с тобой, мудрая, будто сросшиеся близнецы. У вас такие иногда рождаются? — знахаркина дочь кивнула, он продолжил говорить. — Когда ты в опасности, меня изводят дурные предчувствия. И портал на тебя наводить удобнее, чем на любой маяк.
— Что наводить? Куда? — переспросила колдунья.
— Я потом объясню. Скажи, ты догнала всех, кого хотела?
— Нет. Думаю, нет. Вильгрин говорил про семнадцать Наритья и не меньше двадцати с Арха Голкья. Я поймала пятнадцать и восемнадцать, — взгляд Нимрина стал укоризненным, Вильяра уточнила. — То есть, эти восемнадцать едва не поймали меня. Я не ожидала встретить такую выучку и столько одарённых вместе. Наритьяра Средний, действительно, собирал лучших.
— Что ты собираешься делать дальше?
— Я поищу следы. Ты сможешь вернуться в дом у фиорда тем же путём?
— Да, здесь недалеко. А ты обойдёшься без сопровождения?
— Обойдусь. Я буду осторожнее.
— А что с этим? — Нимрин указал на пленника. — Не хочу тащить его в дом, у него там слишком много знакомых.
— Оставь здесь, я заберу его позже.
— Не замёрзнет?
— Не успеет.
— А я точно нужен тебе сейчас в доме у фиорда? Даруне и Нгуне в моём присутствии не по себе, а им ещё собирать и усмирять тамошнюю стаю. Если начнётся бунт, я один не продержусь. Тем более, не хочется быть поводом.
— Нимрин, ты что-то задумал?
Он ответил безмолвной речью: «Охоту на живца. Возможно, этот, когда придёт в себя, позовёт кого-нибудь на помощь. Если их окажется много, я кликну тебя. Если мало, справлюсь сам.» «Ты собираешься убивать?! Спасение замерзающего в снегах — не беззаконие!» «А спасение беззаконника?» «Так он же пока не отмечен для всех,» — с сожалением возразила Вильяра. «Тогда я просто покараулю. Посмотрю, кто явится, и запомню. Если вообще кто-то явится». На том и порешили. Улетая снежным вихрем, мудрая успела заметить, как Нимрин шагнул в странную тёмную воронку и тут же вышел из второй такой же на скале над трактом.
Не изнанкой сна, не из круга в круг… Сколько же у чужака секретов? Вильяра впервые увидела своего Нимрина в бою и не то, чтобы испугалась — осознала, какой жуткий зверина ходит под её рукой. Понятно: слабый не справился бы с Наритьярой Средним, не пел бы великих песен! Но именно расправа над беззаконниками, едва не погубившими её саму, породила в сердце мудрой опасливое уважение к тёмному. Пожалуй, Вильяра не станет тянуть, исполняя свою часть договора. Если только загадочный враг Ромиги-Нимрина окажется ей по зубам…
До полуночи мудрая успела выследить и заморозить ещё двоих одиночек. Прочие замели свои следы слишком хорошо или спрятались в доме. А может, кто-то даже и умеет ходить изнанкой сна. Жаль, она не переловила всех, но надеяться на совершенную удачу было бы глупо. Тем более, пока не вскрыт другой гнойник в её угодьях: ярмарка. Вильяра вернула Латире все старинные полномочия, попросила приглядеть за ярмарочным поселением. Но пока он, как и другие мудрые, слишком занят «качелями смерти»…
На Высоком мысу мудрая обнаружила одного Нимрина: знала, где он сидит в засаде, а всё равно еле нашла. Пленник исчез, на снегу — новые следы. Колдунья с удовольствием вернула себе двуногий облик: не по себе уже — быть так долго стихией. Передёрнула плечами, пытаясь выгнать из-под куртки мурашки. Спросила:
— Нимрин, кто здесь топтался?
— Какой-то мудрый. От него так и веяло силой. И у вас же не носят серебряные серёжки ради красоты?
— Не носят. Расскажи скорее, какой он был?
— Молодой мужчина. Довольно мелкий, примерно с тебя. Рыжий, но светлее Даруны. Глаза — голубые или зелёные, издали плохо видно. Одежда — вообще без украшений, мех очень пышный и рыжеватый, как у него на голове.
Вильяра с трудом подавила рычание: Нимрин один в один описал Младшего Наритьяру, который на словах устранился от всего, что происходит в её угодьях.
— Что он делал?
— Вышел откуда-то из-под скалы, огляделся. Внимательно рассмотрел все трупы. Что-то пел, качал головой. Возле нашего «живца» присел на корточки. Возможно, поговорил с ним мысленной речью. Не развязывая, усыпил и сразу исчез вместе с ним. Я не стал препятствовать.
— Правильно! Но вот же хитрая погань! Скажи, ну зачем ему моя добыча?
— Это ты сама у него спроси, мудрая. Ты поняла, кто это мог быть?
— Я знаю единственного мудрого, который носит одежду из рыжих шкур. Это Наритьяра Младший. Сходятся все приметы. Он тебя не заметил?
Нимрин фыркнул:
— Обижаешь! Конечно, нет.
— Вообще, это мог быть кто-то другой в обманном облике. Но ради чего?
— Ввести в заблуждение нашего пленника?
— Нет, я не хочу об этом гадать, но я со временем непременно узнаю! Скоро полночь, нам пора. Проведёшь меня, как ходил сам?
— Только не визжи, а то от Мули в ушах звенело! — предупредил он её, подхватывая на руки.
Дальше… Странно, но не страшно. Очень любопытно, может ли он научить её такой ворожбе? А пока — дом у фиорда, совет…
Как ни странно, совет прошёл на удивление мирно. Даруна и Нгуна рассадили обитателей дома на три стороны, по обычаю. Вильяре сразу бросилось в глаза полное отсутствие младших слуг, обычно занимавших места рядом с подростками. Подростков оказалось восемнадцать, а стариков — всего трое: пара Наритья и один выходец с Арха Голкья. Около двухсот взрослых: примерно поровну мужчин и женщин. Все взрослые сели тесной группой, но с одного края — бывшие Наритья, с другого — архане. Как два потока текут в одном русле, не смешиваясь, после слияния рек. Но никуда не денутся: или станут за зиму одним домом, или следующим летом здесь поселятся какие-нибудь другие охотники.
Даруна церемонно и многословно приветствовала мудрую. Вильяра в ответ объявила, что принимает дом у Синего фиорда со всеми его обитателями, а потом до рассвета беседовала с новыми Вилья. Конечно, всех за раз она не запомнит, но каждый запомнит мудрую, и если понадобится, сможет послать ей зов. В основном, охотники как охотники. Вильяра ощущала их растерянность и страх, робкую надежду, скрытую, а иногда и явную неприязнь к новой мудрой. Кое с кем она разберётся позже…
Пора уходить: Вильяра устала до искр в глазах, а в полдень ей петь ещё одну великую песнь. Нимрин-то сидел на гостевом месте у дверей и дремал, а она весь язык себе измозолила. Мечтала уйти в дом кузнеца: лучшее место, чтобы поесть и выспаться в безопасности, но не вышло.
«Малая, ты сильно занята?» «Я занята, но скоро заканчиваю. Что случилось, старый?» «До меня дошли очень нехорошие новости. Жду тебя на ярмарке, срочно.»

29.10.16

Ромига старательно выдерживал меру: обозначал своё присутствие на совете, но не привлекал лишнего внимания. Он — безмолвная тень за спиною Вильяры, телохранитель, на случай, если кому-то взбредёт в голову лишнее. Однако, похоже, самые буйные уже полегли в снегах.
Выручая мудрую, нав опознал троих, не затоптанных рогачами в доме Лембы. Странно, что тогда беззаконники почти не колдовали. Хотя, вероятно, они маскировались на подходах, потом кто-то снес ворота и выпустил Арайю — или Арайя управился с дверью и калиткой сам? Надо держать в голове, что колдовской дар есть у многих местных. В большинстве, они не привыкли пользоваться магией как оружием, не запасают помногу силы и берегут её на самые крайние случаи. Но если несостоявшийся Голкира регулярно гонял своих к Зачарованному Камню и заставлял тренироваться… А может, другой какой умник додумался… Для Вильяры дружное сопротивление беззаконников стало неприятным сюрпризом. Нав и колдунья вместе справились, играючись. Но Ромига предпочёл бы даже вдвоём не нарываться на такую толпу или, тем более, организованный отряд.
А вот на совете угрозу источали вовсе не матёрые охотники с такими же суровыми и закалёнными подругами, а несколько полнотелых, белоруких, увешанных золотом и цветными бусами женщин. Они сбились тесной кучкой и метали в сторону Вильяры взгляды, полные горя и гнева. И на глав дома косились без особой приязни, причём взаимно. Вдовы? Брошенные? Во всяком случае, мужчин рядом с ними не было. Прежний опыт Ромиги подсказывал, что такие красавицы вряд ли открыто нападут, скорее подсыплют отраву или пырнут стилетом исподтишка, но источник потенциальных проблем нав для себя отметил.
Ещё кое-кого из присутствующих следовало прижать в тёмном углу и расспросить с пристрастием. Вильяра, кажется, тоже сделала на них стойку, но пока, очевидно, стремилась перекинуться парой вежливых фраз с каждым в зале. Говорила много и складно, устала, но старательно держала лицо. Мудрая при исполнении, смотрите и запоминайте!
Ромига ждал, что завершение сборища будет таким же велеречивым, как его начало, но Вильяра закрыла совет единственной фразой, резко поднимаясь с места:
— Долг мудрой зовёт меня прочь и не терпит промедления.
Даруна и Нгуна, а следом и все в зале, поклонились ей.
— Нимрин, Мули, вы идёте со мной.
— Но я…
— Мули, ты воительница. У тебя нет права оставаться дома, ты должна быть при мудрых. Я — твоя нынешняя мудрая. Повторяю в единственный раз: Мули, за мной!
Девушка, весь совет точившая слёзы в дальнем уголке, встала и поплелась за Вильярой. Выходя из залы последним, Ромига подмигнул Нгуне — та сделала жест, отгоняющий нежить. «Рыжая, это сейчас была шутка или оскорбление?» «Прости, Нимрин, я не удержалась!» «Не боишься, и молодец, так и надо. Удачи вам с сестрой. Поосторожнее с теми, на ком слишком много бус!» «Да, лучше бы мужья увели их с собою в снега, как архане! Но мы справимся. Удачи тебе, оборотень!»

Вильяра впервые вела изнанкой сна двоих, но у неё получилось. А логово старого прошмыги — кажется, здесь не изменилось ровным счётом ничего! Тот же огонь в хитро сложенном очаге, та же высокая лежанка, те же связки сухих трав на стенах… Ценные снадобья хранят иначе. «Зачем тебе эти веники?» — когда-то спросила знахаркина дочь у обитателя логова. Тот потрепал её по голове и ответил, мол, для летнего духу.
Мудрая Вильяра жадно втянула ноздрями пряный аромат, невольно улыбнулась и окликнула:
— Мудрый Латира! Старый! Мы пришли!
Тишина. Но судя по котелку на огне, Латира отлучился недавно и ненадолго. В ответ на безмолвную речь мудрая услышала короткое: «Скоро вернусь». Нимрин с любопытством озирался, Мули продолжала неудержимо всхлипывать. К удивлению Вильяры, чужак внимательно, вприщур глянул на обеих спутниц, потом обнял сироту и заурчал успокоительную песенку. Мули вцепилась в чёрную шкуру, уткнулась лицом:
— Ну почему, почему батюшка не позволил Мули лечить себя? Зачем связал мою силу, пока не стало слишком поздно?
— Он сперва здорово ошибся, а потом выбирал лучшее из возможного. Со временем ты поймёшь его, Мули, — дело не в словах, а в звучании голоса. Кажется, у чужака — немалый опыт по утешению младших, бестолковых. Кто бы мог подумать!
Скрежет каменного люка — вход в жилую пещерку для сбережения тепла был сделан снизу — из дыры в полу показалась взъерошенная серая голова, потом Латира целиком. Мудрый задвинул люк и зачаровал его, а после грозно вопросил вместо приветствия:
— Рассказывайте, что натворили, поганцы? Или мало в этих угодьях беззаконников?
— Что?! — в один голос воскликнули Вильяра и Нимрин, Мули замерла.
Кажется, знахаркина дочь впервые видела Латиру в ярости. Она впервые ощутила сторожевые заклятья на знакомых стенах и могла лишь гадать, чем ответят чары на резкое движение или попытку ворожбы. Безмолвно скомандовала Нимрину: «Не шевелись! Слушай!»
— Ярмарка гудит от ужасной вести: мудрая Вильяра губит двуногих в снегах, а с нею — её ожившая тень. Некие странники, родом с Арха Голкья, шли к ярмарке по тракту, когда на них налетел колдовской вихрь и начал одного за другим морозить их насмерть. Странники попытались отбиться, насколько охотники способны сражаться с обезумевшей мудрой. Но тут с неба свалилось нечто чёрное, страшное, с двумя длинными мечами и в миг изрубило всех на куски. Кровь невинных прожгла снег до земли и взывает к правосудию. Так, якобы, говорил последний из восемнадцати путников. Его, оглушённого, израненного, связали и бросили умирать на морозе. В предсмертном исступлении он ушёл по изнанке сна туда, куда так и не добрались его друзья. На ярмарку, в большой трактир, где самая толпа! Там он поведал свою жуткую историю и тут же скончался от ран.
— Он не был ранен, — тихо, но твёрдо перебил мудрого Нимрин. — Я оглушил его ворожбой. Когда связывал, нарочно убедился, что он жив и цел. И не сам он ушёл на изнанку сна, его увели. Я сторожил в засаде и видел всё собственными глазами. Его увёл…
— Погоди, — остановила чужака Вильяра. — Старый, скажи, куда и как был ранен этот охотник?
— Я пока не смотрел тело. Говорят, у него проломлен череп. Чем-то твёрдым, но не острым: камнем или рукоятью оружия.
— То есть, о мудрый Латира, рассказа из первых уст ты не слышал и даже трупа не видел?
— Нет, я был в круге. Новость мне принесли старожилы ярмарки, а они услыхали от архан. Мудрая Вильяра, давай-ка, быстро рассказывай, что вы натворили на самом деле? Подробно, без утайки.
Рассказ не занял много времени, даже с кучей уточняющих вопросов Вильяре, Нимрину, Мули. Похлёбка доспевала на углях, когда мрачный, но уже не злой Латира подвёл итог услышанному.
— Я всегда хвалил тебя, малая, что ты думаешь и смотришь далеко вперёд. Ну когда ж ты ум-то себе отморозила?! Поверила на слово брату-купцу и полетела убивать всех без разбору! Мудрая Вильяра, ты же знаешь закон! Нападающий в снегах подобен дикому зверю и всегда повинен смерти. Нет беззакония на том, кто убьёт его, защищаясь оружием или чарами. Нападала ты, защищались они. Их прежние беззакония ещё нужно доказать. Среди виноватых могли затесаться невиновные. Будь они все Вилья, ты могла бы сослаться на древнейшее право мудрой — скорый суд. Наритьяры часто на него ссылались, когда всплывало всякое поганство в их угодьях. Но эти архане — никак не твои. Тот, кто взбудоражил ярмарку, был из Скунда. Помнишь склочный характер Скундары? А если к нему присоединятся Тхира, Ульдара, Мьюнкара? Выходцев из этих кланов сейчас больше всего на ярмарке, они уже зовут своих мудрых на помощь.
— Брат не лгал мне, я бы почувствовала! — угрюмо огрызнулась Вильяра.
— Хороший купец и мудрого облапошит. Это не просто пословица, а правда жизни. Со мной случалось. Но даже если умирающий был безупречно честен… Скажи, мудрая Вильяра, о чём ты думала, нарываясь на изгнание?
— Я думала о том, мудрый Латира, что две матёрые, отлично вооружённые дикие стаи, которым уже нечего терять в снегах, пойдут громить дома. А если дома им окажутся не по зубам, то временные станы, или грабить на тракте. Я поспешила уничтожить беззаконников и сберечь жизни Вилья. Раз уж я сама спасла этих беззаконников вместе с домом у Синего фиорда… Сама их спасла, по праву хранительницы угодий, сама убила, по праву скорого суда.
— Я понял тебя, малая. Но ты-то понимаешь, как трудно тебе будет оправдаться перед Советом Мудрых? А твоего Нимрина могут объявить вне закона просто из страха перед воином — убийцей колдунов. С воинами всегда сложно, даже с теми, кто рождён на Голкья.
Латира кивнул на свернувшуюся клубочком, задремавшую в тёплом уголке Мули. Нимрин сидел рядом с ней, вытянув длинные костлявые ноги, и с отсутствующим выражением смотрел в пламя: в чёрных зрачках оно почему-то не отражалось.
Вильяра вздёрнула губу над клыками и медленно, отчётливо выговорила:
— Я обещала Нимрину защиту и покровительство. Я дала слово, что после победы над беззаконниками я помогу ему справиться с его врагом и вернуться домой. Если нас приговорят к изгнанию, я уведу его на другую сторону звёзд и уйду вместе с ним.
Нимрин продолжал молча и бесстрастно пялиться в огонь. Старик покачал головой:
— Надеюсь, до приговора Совета Мудрых не дойдёт. Вообще, станут ли твои враги добиваться твоего осуждения, позволят ли во всеуслышание оправдываться? Или попытаются погубить вас исподтишка? Мне очень не по душе последний Наритьяра: он скользкий, как подкаменник. Вот уж кто заслужил изгнание! Однако к нему не подступишься, пока мы не остановим «качели смерти». А если Нимрин видел на тракте именно его… Сейчас позавтракаем, потом я гляну на побоище своими глазами. Вы, трое, можете пока отдохнуть здесь. В эту пещеру никто не войдёт без моего приглашения, но и вам выходить не советую.
— В полдень я должна петь, — уточнила Вильяра.
— Я рассчитываю вернуться гораздо раньше. Если задержусь, то конечно, уходите.
Нимрин неожиданно подал голос:
— Мудрые, я предлагаю оставить здесь Мули и отправиться на место втроём. Тот, кто увёл нашего с Вильярой пленника и сделал из него ярмарочное представление, мог устроить какую-нибудь западню на тракте. Он долго бродил кругами и пел.
Вильяра сочла предложение здравым, но не успела высказаться. Не говоря ни «да», ни «нет», Латира снял котелок с углей, скомандовал:
— Завтракаем!
А за трапезой, по обычаю, все молчат.
По плошкам не разливали: лишней посуды старик не держал. Но в пещерке было тепло, котелок остывал медленно, поэтому дули на ложки, ели, не торопясь, смаковали густое горячее варево. После похлёбки каждый получил ещё по кружке травяного отвара. Для Мули Латира накапал туда что-то из пары скляночек с притёртыми пробками. Девушку мгновенно сморило, Вильяра помогла старику уложить её на лежанку и укрыть.
— А теперь веди нас, малая. Твой Иули дело сказал, втроём — надёжнее.
Вильяра поёжилась: подумала о том, что выходя с изнанки сна, мудрый несколько мгновений остаётся совершенно беззащитен.
— Нимрин, а может, ты проведёшь нас?
— У меня не слишком много колдовской силы. Если там засада или ловушка, я не хочу встречать опасность пустым.
Здраво, мудрая не стала спорить. Просто-напросто вывела спутников не к месту схватки и не на ту скалу, где прежде сторожил Нимрин, а к мёртвым головам. Какое же славное место стоянки так испоганили…
Солнце уже взошло, уже перелиняло из яркой рассветной шкурки в белую дневную, но пока ещё не поднялось высоко. Морозило, до озноба. Колею после пурги так и не накатали заново: охотники старались пересидеть тревожное время по домам, а беззаконники старательно замели свой след.
— Скажи, о мудрый Латира, мирные странники стали бы петь «морозную дымку»?
— Ну… Если опасались диких стай, то вполне могли.
— И не возразишь! — фыркнула Вильяра, выбирая, как лучше идти.
Ветер с залива утрамбовал снег, но лыжи они зря не взяли. Впрочем, мудрые умеют делать свою поступь лёгкой. Тощий Нимрин тоже почти не проваливался, шагал впереди… Встал, предостерегающе поднял руку.
— За поворотом — живые. Сильные колдуны, трое. Мы сражаемся или разговариваем?
— Все трое, скорее всего, мудрые, — уточнил Латира. — Сначала разговариваем. Нападут — защищаемся.
Вильяра промолчала: добавить нечего.
— Понял. Тогда мне лучше пока не попадаться им на глаза, — Нимрин отступил, пропуская вперёд Латиру с Вильярой.
Они переглянулись и выплыли навстречу неизвестным под руку, степенно, будто на праздничном шествии. Трое мудрых с Арха Голкья встретили их угрюмыми взглядами исподлобья. Все трое — такие же молодые, как Вильяра: посвященные из вчерашних подростков, и год-два после ученичества. В отличии от Вильяры, ни одному из них Нельмара не велел петь великие песни, так что она чувствовала себя в праве посматривать на незваных гостей свысока. Но судя по всему, её права собирались грубо оспорить.
Хранительница угодий заговорила первой, так и не дождавшись приветствия:
— О мудрые Скундара, Тхира, Мьюнкара, я рада приветствовать вас в угодьях Вилья! Какая нужда привела вас сюда во дни неспокойных стихий?
— Беззаконие в твоих угодьях, Вильяра! — хранитель клана Скунда даже не поименовал её мудрой, а на Латиру старательно не обращал внимания. — Злые вести дошли до нас, мы отправились проверять и нашли им подтверждение! Ты и твой подручный, то ли чужак, то ли нежить, убили здесь охотников наших кланов. Невинная кровь взывает к правосудию!
Вильяра ответила нарочито спокойно:
— Именно правосудие свершилось здесь, о братья по служению! Я преследовала и настигла беззаконников, посягнувших на дом моего клана, убивавших и грабивших на тракте. Но как вы узнали о том, что произошло, и где произошло? Если убитые звали вас на помощь, почему вы не явились сразу?
Вопросы, особенно последний, вызвали среди пришельцев замешательство и смущение. Трое ответили почти одновременно.
— Эти Тхи слишком долго странствовали, они не знали меня в лицо. — Тхира.
— Я не мог явиться немедленно, — Скундара.
— Они не успели позвать, мне донесли позже, — Мьюнкара говорил громче всех и, кажется, врал. — Это не помешает нам спросить с тебя, Вильяра, за беззаконное самоуправство!
Мудрая пожала плечами:
— Спрашивайте. Но раз никто из вас не пришёл защищать своих, то мы поговорим на Совете Мудрых. Я ручаюсь: вы узнаете много нового об этих мирных странниках. Услышите из уст свидетелей, получите доказательства. А я спрошу вас, давно ли эти несчастные покинули родные угодья? Помогали вы им — хотя бы советом? Кстати, как вы обнаружили место их смерти?
Скундара начал говорить:
— Нам сказали наши, с ярмарки…
Вильяра резко перебила:
— Кстати о ярмарке! Почему столько охотников из ваших кланов не уехали домой после закрытия больших торгов, и даже не попросились в дома младшими слугами? Что за нелепая и опасная прихоть — зимовать в снегах? Мест в тёплых пещерах при ярмарке, самое большее, на тридцать — сорок гостей, это всем известно. Станом стоит не меньше трёхсот. Куда все эти охотники пойдут глубокой зимой, когда поймут что им слишком холодно, и нечего есть?
— Ярмарка — вольное поселение! Ты не можешь запретить им оставаться там! — воскликнул Скундара.
— Так я и не запрещаю! Я смиренно прошу вашей помощи, братья! Заберите своих охотников поскорее в родные угодья! За несколько дней вы уведёте по изнанке сна если не всех, то большинство. Или верны слухи, что дома им тоже нечего есть и негде жить?
— Мы не Рийи! — фыркнул Тхира. — Мы не теряли домов! Но с какой стати я должен водить дураков и неудачников изнанкой сна, если они вовремя не убрались с твоей ярмарки? Дикая стая им теперь в помощь!
— То есть, если бы этих, — Вильяра широким жестом обвела коченеющие в сугробах тела, — сожрали звери, вы бы даже не почесались? Так может, нам не из-за чего затевать тяжбу в Совете?
— Ну, нет, Вильяра! Так просто ты не отвертишься! Четвероногие — судьба, двуногие — злой умысел и беззаконие! Мы спросим с тебя…
— Я же говорю, спрашивайте! На Совете! А теперь идём на ярмарку. Не заберёте всех своих сейчас, так хоть успокойте их! Властью хранительницы угодий, повелеваю вам…
— А если мы не примем твою власть, беззаконница? — Скундару несло, как по льду.
— Эй, брат, не говори за всех! — перебил его Мьюнкара. — Ты, что, с ней тут драться собрался?
— А чего бы не подраться? Вас трое, нас трое, — оскорбительно рассмеялась Вильяра. Её несло по тому же опасному льду, пора бы остановиться.
— Вильяра, ты что, кроме серого ничтожества, привела сюда свою чёрную погань? — Тхира на миг расширил глаза, будто увидел что-то страшное.
— Конечно! Я попрошу его отложить мечи и мы просто намнём вам бока. Чтобы не забывались! Недопосвящённые!
Скундара и Мьюнкара разом сжали кулаки и шагнули вперёд. Выглядело угрожающе: оба — почти на голову выше колдуньи, однако в схватках колдунов исход решает совсем не та сила… Тхира оказался то ли самым трусливым, то ли самым умным, он вовремя запел Зимнюю Песнь Умиротворения.

04.11.16

Мудрая Вилья выждала несколько мгновений, наблюдая, как двое задир сдают назад, и охотно подпела: голосом и даром. Конечно, кулаки чесались — поучить гостей почтительности иначе, но солнце карабкалось на небосвод, а в полдень её ждал круг. Мудрая отчаянно нуждалась в отдыхе, иначе это было слишком опасно, и не только для неё.
— Долг мудрой зовёт меня прочь и не терпит промедления, — второй раз за утро повторила Вильяра, когда они допели. — Властью хранительницы угодий, повелеваю вам следовать на ярмарку за мудрым Латирой. Ныне он — хранитель вольного поселения, слушайте его как меня. Чужак Нимрин пойдёт с вами. Споры и тяжбы отложим до окончания великих песен.
Она с удовольствием отметила, что забияки не стали спорить, только Скундара озирался, нарочито низко опустив взгляд:
— О, здесь был мудрый Латира? Прости, сестра, я не заметил! А где же он сейчас?
Пока хранительница угодий препиралась с незваными гостями, старик очень тихо и незаметно исчез из виду, теперь Вильяра сама с трудом высмотрела его над одним из мёртвых тел. Нимрин тоже куда-то скрылся. «Эй, старый, чего ты там вынюхиваешь?» «Уже всё вынюхал, что хотел, можем идти.» «Позволишь до полудня отдохнуть в твоём логове?» «Да, малая. Иди туда изнанкой сна, не теряй времени.»
— Серый сказал, встретимся на ярмарке, у большого трактира, — сказал хранитель Тхи своим дружкам. — Идём отсюда скорее.
Вильяра проследила, как трое лыжников скрылись за поворотом дороги: их ещё заботило уютное и безопасное место для перехода. Сама колдунья готова была немедленно уснуть стоя, но лишь тяжело вздохнула и снова позвала Латиру: «Старый, ты проведёшь с собой Нимрина?» «Да. Иди уже, отсыпайся, мы справимся.» Нимрин тоже прислал зов: «Приятных снов и удачи в круге!» «И тебе удачи!» — эхом отозвалась Вильяра и просто позволила векам сомкнуться. Приоткрыла глаза, убедилась: на лежанке рядом с Мули достаточно места, а в шкуры закуталась уже на ощупь. Плохо, непозволительно быть такой усталой. Хорошо, что никто не наворожил новых ловушек на изнанке сна: мудрая заставила себя промурлыкать защитную колыбельную и, наконец, соскользнула в глухую тишину и темноту.

Ромига готов был поучаствовать в драке, но искренне порадовался, что разошлись мирно. Спросил Латиру: «Ты убедился, что мы с Вильярой сказали правду?» «Да, Иули. Теперь я готов подтвердить ваши слова в Совете Мудрых. Наритьяра был здесь и увёл вашего пленника. Пойдём на ярмарку, заодно поглядим, что от него осталось.»
Мудрый вывел Ромигу в каком-то невнятном заснеженном закутке, сказал держаться за спиной и быть бдительным. Лабиринт узеньких проходов между высокими глухими стенами из снежных кирпичей показался Ромиге странной пародией на южные города Земли. Традиционные жилища охотников снежная архитектура тоже напоминала, но в коридорах знакомых наву домов никто не бросал под ноги обглоданные кости и не отливал на стены. Вероятно, здесь это тоже не слишком приветствовалось: идущий впереди Латира брезгливо сторонился жёлтого снега и бурчал себе под нос. Время от времени навстречу попадались охотники, аккуратно расходились со стариком и навом, но скользили по обоим равнодушными, не запоминающими взглядами: Латира набросил на себя и спутника местную версию «ничего особенного».
Где-то неподалёку гомонили голоса, мудрый двигался к источнику звука. Тропинка между двух стен резко нырнула под аккуратно выведенный снежный свод. Лесенка вниз, и почти сразу — вверх, голоса приблизились вплотную. Ромига глянул по сторонам: такого огромного иглу он не видал ещё ни разу и не представлял, как подобное можно выстроить без магии. Впрочем, магией жители Голкья владели, плюс многотысячелетний опыт… Под куполом, ярдов десяти в диаметре и не меньше пяти высотой, было заметно теплее, чем на улице. Надышали! Народу-то — ступить негде. Потрёпанного вида охотники сидели на облезлых шкурах или на табуретках из лозы, большинство что-то ели: хлебали походный суп из глиняных плошек, грызли вяленое мясо или сочный белый овощ, именуемый сытью. Столов тут не было, видимо, для экономии места. Опять же, стол подразумевает чинную трапезу и некое единство сидящих за ним, а здесь перекусывали наспех, не глядя на соседей, или, наоборот, болтая с кем попало. Трактир? Он самый, подтвердил Латира и ещё раз повторил про бдительность. Пока внимания на них никто не обращал, даром, что старик с навом прошли помещение насквозь, чуть ли не по ногам. Из первого снежного купола крытая галерея вела во второй, такой же обширный. Здесь тоже было полно народу, но почище, поблагополучнее на вид. В третьем по счёту иглу за общим столом сидела самая почтенная публика: пятеро мужчин и одна женщина, могучие, в добротной одежде, с золотом в ушах. Они сейчас не ели: пили что-то горячее из кружек и беседовали. Латира сбросил заклятие с себя и поздоровался — немая сцена!
Пожилой мужчина во главе стола привстал и удивлённо-радостно протянул:
— Старый, ты же умер, нет? Травник хвастал, что засадил в тебя стрелу. Недолго хвастал, наутро самого нашли с перерезанным горлом.
— Груна, я — мудрый, меня не так-то просто убить. А травник то ли окосел, то ли нарочно стрелял, чтобы упустить подранка. Жаль, его прирезали, я хотел поговорить с ним по душам...
Латира подтащил к столу табурет — ему уважительно освободили место — и уселся, важно приосанившись. Некоторое время мудрый и охотники оживлённо обсуждали ярмарочные новости.
Ромига стоял, привалясь плечом к стене, слушал и на всякий случай запоминал. Его по-прежнему никто не замечал. Понятно, почему мудрый оставил на нём маскирующее заклятье. Однако нав поймал себя на мерзком ощущении, что его, в самом деле, уже почти нет: тень за спиной Вильяры, тень за спиной Латиры. Ловля беззаконников может продолжаться вечно, мудрая никогда не приступит к исполнению своей части договора. Чужак Нимрин останется на Голкья, пустит здесь корни, с каждым годом всё больше забывая и забываясь… «Нет, я — Ромига, нав из Великого Дома Навь. Я вспомню всё, я увижу смерть своего врага и обязательно найду дорогу домой! С чьей-то помощью или сам, но я это сделаю!» А кстати, почему «я увижу смерть врага», а не «я убью»? Цепляла некая закавыка, нечто из последних дней (или месяцев?), перед тем, как Ромигу унесло в неведомые дали. «Встретит самого страшного своего врага и умрёт от его руки поганой смертью!» — кто это сказал, о ком, при каких обстоятельствах? Никаких подробностей! Нав положил себе вспоминать: сознательно и целеустремлённо…
— Слушай, а что за мертвец поднял переполох сегодня ночью? — Латира продолжал расспрашивать местного трактирщика Груну.
— Да какой-то арханин. Я его живым не знал по имени, но пару раз кормил здесь. Он вполз в трактир и, ну, плакаться, как их убивали на тракте. Я сам не слыхал, меня позвали, когда он уже дрыгнул ногами. Хочешь посмотреть труп? Мы сложили его в ледник, где обычно.
— Пореже бы такое обычно! — вздохнул Латира. — Может и травник у тебя?
— У меня, его в соседнем проулке нашли. И ещё какие-то четверо архан, оттуда же. Кстати, если тебе интересно: рыжий заходил сегодня в ночь, смотрел тела. Вот спрашивается, какое ему дело до архан? Наритья-то своих он, говорят, бросил на растерзание Вильяре.
— Не на растерзание, а она их в клан приняла. Кое-кого изгнала совсем, но большинство теперь — Вилья. Некоторым арханам тоже повезло. Если уживутся вместе в доме у Синего фиорда.
— В том вымершем?!
— Мудрые проверили его и сняли печать. Теперь дом как дом. Ладно, Груна, рад с тобой посидеть, да некогда мне язык морозить. Пойду гляну на покойников, а ты готовься принимать почётных гостей. Ещё трое мудрых собираются вскоре посетить твой трактир, если не передумали. Хорошо бы ты нашёл свидетелей рассказа того арханина.
Латира жестом поманил Ромигу за собой, они миновали ещё некоторое количество снежных куполов и вышли во внутренний дворик, крытый навесом из чего-то вроде рогожи. По правую руку штабелем были сложены разделанные туши рогачей: объём продовольственных запасов трактира впечатлял. По левую — на утоптанном снегу, рядком, лежали шесть мёртвых охотников. Одетые, обутые, только без поясов, и лица прикрыты кусками шкур. Мудрый тяжело вздохнул и прошёлся вдоль ряда, открывая их. Спросил нава:
— Который?
— Крайний слева.
Латира тут же принялся осматривать труп и ворожить над ним. Ромига, при желании, мог бы узнать о покойном немало всякого, но ничего особо полезного. Живой беззаконник был ему любопытен, а мёртвый — нет. Мельком глянул на остальных: знакомых не обнаружил. Просто стоял и ждал, пока Латира закончит осмотр…
— Иули, с тобой всё в порядке? — вопрос мудрого застал нава врасплох, что само по себе было ответом.
— Нет, — Ромига сделал над собой нешуточное усилие, чтобы пояснить, уже строя портал. — Я иду в круг. Ближайший!
Нужное место — совсем недалеко, и яснее маяка… Тёмная воронка портала. Чёрный, покосившийся, будто обглоданный сверху, менгир… Он до ужаса похож на давешний жёлтый, и тяга почти так же сильна, но Ромига понимает, что в принципе, способен остановиться. Только это значило бы скоро умереть вместе с солидным куском чужого мира. Нет уж, лучше он постарается вместе выжить. Руки легко толкают Камень, словно бы отворяя ворота. Ромига шагает в круг, дальше — только вперёд. Он идёт долго и почему-то в гору, полуденное небо над головой стремительно темнеет, расцветает звёздами… Середина круга! Тридцать семь камней и три зияющие прорехи не ждут имён и приветствий, они торопят: «Прими силу скорее!» Нав садится в позу медитации, закрывает глаза и зовёт родную стихию. Она здесь, она с ним всегда и везде, даже если поначалу казалось, будто в чужом мире Тьма говорит на неведомом языке. Он выпрямляется в полный рост и спокойно даёт волю рвущейся из горла песни. Он открывает путь силе, не зная, уцелеет ли в этот раз, но кажется, сами Камни берегут его, сдерживая поток.
Вот и всё, дело сделано. Можно уходить, но Ромига стоит и смотрит на свои почерневшие ладони: Тьма, которая всегда с собой, уже уходит в глубину, прячется под кожу. Он оглядывается по сторонам — видит сорок камней и ни одной щербины в круге. И всего несколько шагов до выхода под яркое дневное небо. Нав с любопытством оборачивается: нет, снаружи древний менгир не изменил своего вида, только под рукой — тёплый. Ромига тихо благодарит Камень и знает, куда придёт в следующий раз.
Он улыбается и посылает зов Вильяре — та молчит, но беспокойства за неё нет. Латира отвечает сразу. Убедившись, что пропащий Иули жив-здоров, мудрый велит ему искать тропинку и спускаться с горы. Нав отвечает: «Если ты ещё в трактире, я могу просто вернуться, откуда ушёл.» «Я убалтываю троих мудрых с Арха Голкья. Найдёшь залу, где мы сидели с Груной?» «Найду. И если можно, закажи мне какой-нибудь еды?»

Продолжение: chorgorr.diary.ru/p211050662.htm

запись создана: 26.10.2016 в 19:14

@темы: Тайный Город, тексты, навы, Ромига, из-под снега, Голкья

---

Афины, первое знакомство

Метро Монастираки и окрестности.


Первое впечатление на выходе из метро: «Блин, как грязно!» При всех своих закидонах, Лужков с Собяниным успели отучить от того, что подошвы прилипают к мостовой. Вообще, столица Греции выглядит ни фига не благополучно. Как-то многовато закрытого, брошенного, полуразвалившегося. Причём, не античных руин, им положено, а зданий — постройки ХХ века. Возможно, локальное явление, район такой? Мало ли, что центр, и Акрополь видно? Южное солнце настраивает на позитив, городские сорняки — графити, цветут пышным цветом...

















На закуску — вид с балкона нашего отеля «Эврипидос»:

Картинки увеличиваются по клику.

@темы: Афины, Греция, челы

---

Любовь Фёдорова, пиара псто

Ура! В цикле «Та Билан», или «Путешествия» наметилось прибавление семейства — новая книга «Мастер добрых дел».
samlib.ru/editors/f/fedorowa_l/deloomasteredobr...
Начало мрачное, но не сомневаюсь: будет интересно.

Если кто ищет почитать нового интересного автора, настоятельно рекомендую Любовь Фёдорову с циклом «Та Билан»

Если кто ищет почитать нового интересного автора, настоятельно рекомендую Любовь Фёдорову с циклом «Та Билан»:
samlib.ru/f/fedorowa_l/

В хронологическом порядке первая книга цикла — «Путешествие на запад», но начинать читать лучше с «Тыквы». Для примера кусочек из новой книги, которую автор сейчас пишет. Опыт показывает, что если автора «пинать» отзывами, начинает писать быстрее. У меня шкурный интерес, хочу поскорее узнать, чем дело закончится:

Фрагмент из «Дела о демонах высших сфер»

«Два дня назад, когда на подоконник в кухне взобрался большой синеязыкий сцинк и, испугавшись, высунул язык, крик поднялся такой же. Сбежались привратник, садовник, конюх, дворовые рабочие и даже охрана от дальних ворот префектуры. А, между тем, не случилось ничего необычного. Ящерица с синим языком - не самое ужасное из обитающих за тремя морями чудищ. Неизвестно даже, кто испугался больше. Счастье сцинка, что его не обварили кипятком и не ударили молотком для отбивки мяса. Ему всего лишь досталось полотенцем, и он упал обратно в сад.

Сейчас кричали на третьем этаже. Во дворе и внизу было тихо, никто не спешил на помощь. Видимо, привыкли, что столичные барышни кричат от всего, увиденного в далекой южной провинции.

Мем отодвинул тарелку и поглядел на облупившийся потолок столовой, где сквозь побелку виднелась гипсовая сизая лепнина. Ему хотелось бы думать, что не змея приползла с крыши, не мохнатый паук притаился в наволочке, и вообще жену с двумя ее сводными сестрами он привез с собой в эти дальние края не зря. Ардан не место для северных барышень. Пусть даже в Ардане трижды спрос на столичных невест. Уж слишком здесь жизнь... разнообразна.

Крик прекратился не сразу. Сначала раздался грохот падающей лавки, потом стук каблуков на лестнице, причитания, рыдания, ахи, охи и прочие шумы, означающие, что главе семейства следует бросить все свои дела и спешить на защиту супруги и родственниц. От безобидного сцинка, например, или от безногой ящерицы, виновной лишь тем, что на горячей плоской крыше у нее гнездо. Раз Мем обедает дома, а не в губернаторской резиденции, почему бы ему не принести немного пользы семье?..

Он как раз поднимался из-за стола, когда решетчатые дверки столовой распахнулись, и на пороге сбились в кучку две служанки и две свояченицы Мема. Все были живы, целы и здоровы. Очередное заморское чудовище никому не откусило голову. Кирэс Иовис по лестнице не бежала. Она спускалась медленно и с достоинством, как полагается чистокровной таргской аристократке, хотя и выглядела бледнее, чем обычно.

- В нашем новом бельевом шкафу, - произнесла она таким голосом, будто на торжественном приеме представляла Мему одного из своих высокорожденных гордых родственников, - сидит скелет. Я хотела бы, чтоб вы, господин префект, приняли меры.»

запись создана: 24.05.2013 в 22:31

@темы: ссылки, книжное

---

Американская лунная программа

Несколько ссылок:
i-image.livejournal.com/40529.html
zelenyikot.livejournal.com/100312.html
Тупой жаб скачет: jorian.livejournal.com/733384.html, но в комменты приносят интересное.

---

Погибла во время генеральной уборки

Большая квартира, с тремя линяющими кошками и неработающим пылесосом(((
Кому не ответила на комментарии, простите! Может быть, завтра. Если не возьмусь мыть окна...

@темы: жисть

---

ТГ и не только

Под разговор вот здесь: taifajah.diary.ru/p210750727.htm о посмертии в ТГ я вспомнила цитату из другого любимого цикла:

«- Итак, юноша, - закончив писать, удовлетворенно произнес маг, - как вы представляете себе некромантию?
- Как воздействие магией на тело человека с целью имитации жизни, - послушно отрапортовал я.
Он поморщился:
- Это - официальная формулировка. А по сути?
Я тяжело вздохнул. Ну, что ему еще от меня надо? Чарак глубокомысленно поднял палец:
- Во-первых, давайте договоримся: за воскрешением покойных родственников, разговорами с душами предков и путешествиями на тот свет - к мистикам, некромантия этим не занимается.
Однако! Он меня заинтриговал.
- Есть ли у человека душа, и чем она занимается после смерти, об этом мы ничего не знаем. Достоверно известно лишь, что смерть человека (особенно - насильственная смерть) оставляет на окружающем отпечаток его сущности и этот отпечаток магия может проявить. Заметьте - не на чем угодно, а на предметах сопутствовавших смерти, и заметьте - воздействие любой магии. Наполнить жизненные меридианы энергией может и белый, и черный Источник, и даже - проявление потустороннего, - тут он кивнул в сторону Макса, - но добиться сколько-нибудь предсказуемого результата может только правильно обученный некромант. Запомните, юноша, спасением умирающих занимаются целители, поднятый вами покойник никогда не будет тем, кто умер, всегда лишь копией, более или менее точной. И жить он будет по другим правилам, нежели настоящий человек, на чем всякие доморощенные повелители мертвых обычно и прокалываются.»
Ирина Сыромятникова, «Житие моё»: цикл про Томаса Тангора.

В Тайном Городе пытливая магическая мысль всю эту область очень старательно обходит. Очевидная причина «извне мира»: нежелание В.Ю.Панова видеть в ТГ некромантов и зомбей, и автор, естественно, в своём праве. Но любопытно же подумать и помоделировать причины «изнутри мира»!

@темы: Тайный Город, Ингерника

---

Страдаю фигнёй

То есть, таскаю на Фикбук старые рассказки. Всё остальное что-то сегодня из рук валится( То ли магнитная буря, то ли, сидя по ночам с текстом, исхитрилась устроить себе перегруз.

@темы: жисть

---

Сон, который не забылся ни по пробуждении...

...ни неделю спустя, достоин записи.

Начиналось всё в точности, как мой старый кошмар: побег из концлагеря. В юности они донимали меня регулярно. Концлагерь мог быть фашистским, советским, непонятно чьим — место заключения и/или подневольной работы. Возраст, пол и прочие ТТХ беглеца — самые разные. Самый экстремальный вариант, который помню: негр, удирающий с сахарной плантации. Неизменным оставался бег из последних сил, тщетные попытки запутать следы, приближающийся топот преследователей и конечная точка маршрута — пуля в спину. Иногда сначала били, потом стреляли. Наверняка, в реале это больнее, но мне и во сне мало не казалось. Короче, полноценные кошмары, из которых вываливаешься с зашкаливающим пульсом, вцепившись в мокрую подушку, плюс мерзкое послевкусие на несколько дней. С возрастом отпустило...
На этот раз я-во-сне избрало облик доходяги мужичка в кирзачах и телогрейке. Бежал он по осенней тайге (я-наблюдатель отчасти сознавала, что смотрю сон, и даже буркнула нечто вроде: «Привет, кошмарик, столько лет не виделись!?»).
Синее небо, яркое солнце, под ногами — первый снежок вперемешку с золотой лиственничной хвоей. Сухая и светлая сибирская осень. Беглец уже изрядно выдохся, но жадно вбирал всеми фибрами души красоту вокруг. К ней и рвался напоследок, хотел насмотреться, надышаться всласть, прежде чем сдохнуть от какой-то своей неизлечимой хвори или быть убитым. Рвался — не оторвался. Один из преследователей гремел сапогами метрах в пятидесяти за спиной, упорно не отставая. Правда, не нагонял, не кричал: «Стой, стрелять буду!», не стрелял — гнал живую дичь сквозь тайгу куда-то к ближайшему горизонту.
Мужику было не до того, чтобы думать о причудах преследователя, он уже еле переставлял ноги, но вариант — остановиться и сдаться — не рассматривал. Выскочил из тайги на окраину какого-то городка, с удвоенной скоростью припустил по асфальтовой дорожке мимо длинного ряда домов-хрущовок. Дорожка узкая, пешеходная, параллельно улице. Всё пространство между домами и вокруг них засажено деревьями. Листьев на ветвях уже нет, все — ярким ковром земле, в сияющих капельках воды. В городе снег не задержался, растаял; и пахнет не морозом, а влажной прелью. Под одним из деревьев — россыпь крупных, ярких, красно-розовых яблок. Беглец слегка удивился: он был уверен, что в этих краях яблони не растут, не плодоносят. Но ему уже не до того: преследователь наступает на пятки, сейчас сшибёт и скрутит. Мужичок наддал совсем уже из последних сил, задыхаясь, сдерживая кашель. Чуть-чуть, и помрёт на бегу — а шаги за спиной вдруг стихли. Он пробежал ещё сколько-то по инерции, оглянулся — не увидел никого позади. Потом заметил вовсе несообразное: некто, очень похожий на преследователя, обогнал его на велосипеде по проезжей части и скрылся в голубой дали.
Мужичок перешёл с бега на шаг, тщетно пытаясь отдышаться. Сам не заметил, откуда ему навстречу выскочила стайка разновозрастных ребятишек. Самая младшая девчонка — настоящее солнышко: рыжая и конопатая, ростом мужику чуть повыше колена. Старшим лет по двенадцать-тринадцать. Должны уже понимать, что беглый зек — тварь опасная. Однако нет бы дать дёру от стрёмного типа и утащить маленьких — обступили и пялятся, будто на редкую невидаль. Не удержался, схулиганил. Резко наклонился, сцапал Солнышко, зарычал нарочито-страшным голосом: «Сейчас я тебя съем!» — а девчонка хохочет-заливается, совсем не испугалась. Потом дотронулась до его руки: «Ой, дяденька, чего у тебя пальцы такие холодные, тебе плохо?» Пальцы, правда, ледяные и немеют. Последний наклон был явно лишним...
Отбегался, всё! Осторожно присел, потом прилёг. Вытянулся, глядя в небо. На фоне синего, бездонного — сеть тонких веток, а на них, почему-то, молодые зелёные листья. Вроде, только что осень была? Да уже без разницы...
Дети куда-то делись, только голоса звенят неподалёку. А над еле живым беглецом вдруг наклоняется его преследователь. Садится рядом на корточки, берёт за руку, проверяет пульс. Мужик закрыл глаза, лишь бы не видеть: ни на какое сопротивление он не способен. Одно чувство — досада, что даже в последние минуты нет ему покоя. А преследователь говорит, будто размышляет вслух:
— Не думал, что ты досюда добежишь. Хотел погонять тебя до упаду и взять тёплым, а ты — совсем без оружия и без злости. Сам прошёл рубеж, и я за тобой. Только автомат пришлось спрятать. Вон оно как получилось...
Мужик собрал остаток сил, просит:
— Пожалуйста, дай помереть спокойно. Всё равно не дотащишь до зоны живым. Чувствую, минуты остались.
А преследователь улыбается как-то слишком доброжелательно для охранника, который изловил беглого зека:
— Раз ты сюда добежал, уже не помрёшь. Здесь не помирают от болезней, только от глубокой старости. Полежи, отдохни, и пойдём.
— Куда?
— Если тебя ждут на Большой земле, то назад. А захочешь остаться, покажу тебе твой новый дом, познакомлю с соседями. Надеюсь, меня самого тут ещё не забыли.
Подбегает рыженькая девчонка, обеими руками протягивает лежащему большое красно-розовое яблоко:
— Дяденька, на! Съешь скорее!
Преследователь подтверждает:
— Правильно, ешь, оно молодильное. Двадцать лет ни одна хворь не прицепится.
Трудно поверить словам, но мужик кусает поднесённое ко рту яблоко, давится сладким соком, а секунды спустя уже чувствует, как отступают боль и слабость...

В этом месте я-во-сне и я-наблюдатель так сильно удивились, что 6D кино начало резко выцветать, и тут же, для верности, кто-то из кошек решил поработать будильником. Некоторое время, в полудрёме, я ещё пыталась сочинять продолжение истории того мужичка, но фантасмагория — даже для фэнтези перебор. Хотя у Марии Семёновой в мире Волкодава были в чём-то похожие слои реальности... Короче, делать из этого сна рассказ или повесть я не собираюсь, но и забываться он тоже не хочет.
Записала, уф!
Блин, приснится же иногда!

Привет от Антона?

@темы: жисть, сны, чердачные захожане