Завсегда приятно поучаствовать в интересном проекте

А вдвойне приятно подержать в руках результат.

До меня доехала — аж с Камчатки! — книжка, которую я верстала в 2016-17 году:
novkniga.ru/index.php?route=product/product&pro...

Несколько разворотов:

Обожаю иллюстрации Ольги Муратовой, и очень приятно работать вместе!
Листаю книжку, вижу кое-какие косяки в вёрстке, сейчас сделала бы по-другому. Однако в целом — нравится. Завтра сфоткаю живьём при свете)

@темы: рабочее, жисть, дизайн, верстаю книги, Алейников

---

Блин!

Плановые медицинские приключения дополняются внезапными ветеринарными! Не у моих хвостатых, но от этого не сильно легче...

Вопрос: Пожелаем здоровья котэ:

1. Да!		12	(100%)
Всего:		12

---

Зимние наваждения (История с фотографией, часть 7), июльская прода

Название: Зимние наваждения (История с фотографией, часть 7)
Автор: chorgorr
Персонажи: нав и местные
Категория: джен
Жанр: драма, ангст, экшн
Рейтинг: NC-17
Канон: практически оридж, «Тайный город» где-то очень далеко за кадром
Краткое содержание: Голкья после смуты с трудом возвращается к Зимнему перемирию. А у нава-попаданца цель не изменилась, но проторенные дороги почему-то ведут не туда...
Предупреждения: попаданец, ксенофилия, тлен и безысходность

Начало: chorgorr.diary.ru/p217812290.htm

08.07.2019

***
Аю спала крепко и сладко, как ей давным-давно не спалось. Рокот открываемой двери, шаги, дыхание… Она узнала Лембу даже сквозь сон и, распахнув глаза, радостно потянулась ему навстречу.
Но Лемба не спешил к жене на лежанку, стоял в середине комнаты, смотрел.
— О муж мой, о солнце моё летнее! Как же я соскучилась по тебе!
Аю откинула шкуру, которой укрывалась, нагая и прекрасная. Лемба так и не двинулся с места. Лишь заговорил: ласково, вполголоса.
— О любезная Аю, я прошу у тебя прощения. Прости, что я был груб с тобой. Желаю загладить свою вину подарком. Прими от меня зеркало мастера Арна, в знак нашего примирения.
Аю подскочила с лежанки, хотела прыгнуть мужу на шею, но он словно бы загородился от неё плоским замшевым свёртком в четыре ладони величиной. Аю вынуждена была принять подарок из рук в руки… Ну как тут не развернуть, не посмотреть, что внутри?
Развернула, взглянула — ахнула!
— Лемба, спасибо тебе, о любезный мой! Я и мечтать не смела о таком огромном, светлом зеркале! Я повешу его на стену и буду им любоваться.
— Любуйся! Любуйся всласть, милая Аю, — кузнец снял с крюка старое бронзовое зеркальце, она тут же пристроила туда новое.
Подарок не хотелось выпускать из рук, сводить с него глаз. Аю так прилипла взглядом к собственному отражению, что позабыла о муже рядом. Если б он завалил её на шкуры, как ей желалось по пробуждении, довольна бы не была. Но Лемба не стал к ней прикасаться: вздохнул и вышел из комнаты.
Аю осталась наедине с зеркалом и долго, долго не замечала вокруг ничего. А потом оделась, причесалась и пошла в малую мастерскую, где давно скучали по ней заготовки серёг, браслетов и подвесок. Даже в трапезную по пути не заглянула, вспомнила о голоде лишь к утру.
Работала жадно, с наслаждением, пока от усталости не задрожали пальцы и не начало печь под веками. Дорвалась! А кто её раньше-то не пускал? Сморгнула, призадумалась — прибрала инструменты, побежала обратно в свои покои.
Снова уставилась в зеркало. Не любовалась собой, не думала, на кого похожа. Глаза в глаза, неотрывно, будто Аю в зеркале знает нечто неведомое ей по эту сторону стекла! Будто можно окликнуть отражение безмолвной речью и спросить… О чём?
Немалым усилием воли Аю отстранилась от зеркала. Вспомнила, что устала и не ела аж со вчерашнего утра. Прикинула время: в трапезную ещё рано, но на кухне уже кто-то хлопочет, готовит завтрак. Лишним помощникам там всегда рады, и найдётся, чем утолить голод.

На кухне хлопотала старая Ракиму, тётка Лембы, помогали ей Вяхи, Дини, Насью и чужак Нимрин. Аю от входа засмотрелась, как он режет мясо, стремительно и ловко орудуя большим ножом.
Гость на то и гость, что не обязан трудиться по дому. Но кто гостит долго, так или иначе участвует в хозяйстве. Чужаку нравится быть там, где много еды и жар от печей, поэтому он чаще всего помогает поварам.
Дострогал большой кусок рогачины, кинул пару ломтиков в рот, облизнулся…
— Аю, ты чего на пороге торчишь? — окликнула её повариха. — Неужто помочь пришла? Или просто проголодалась раньше завтрака? К ужину-то тебя не дождались.
— Помочь. И проголодалась.
Аю не слишком ладила с Ракиму… Да она ни с кем в этом доме даже не пыталась поладить, кроме Лембы! Жила, будто гостья. Глупо и странно. Особенно странно, что её здесь ещё как-то терпят!
— Что мне делать, Ракиму?
— Поешь вчерашней похлёбки, там осталось. А потом будем мыть приречник.
Аю быстро утолила первый голод и стала мыть зёрна. Приречника для каши на целый дом нужно много. Чтобы получилось вкусно, его вымачивают от горечи и промывают в нескольких водах. Мыли все, кроме Ракиму: она обжаривала в больших котлах мясо с кореньями, и Нимрина: он поддерживал огонь под котлами. Дини и Насью переглядывались, тихонько хихикали. Болтают безмолвно? И не болят же головы! Аю могла девчонкам только позавидовать. Для купеческой дочки она владела мысленной речью постыдно плохо. Лемба велел учиться, но с кем и о чём ей говорить? Хотя… Да с соседками же! Из дома Углежогов! Об украшениях, которых она, Аю, скоро наделает много-много! Даруна и Нгуна, когда гостили в доме Кузнеца, хвалили её серьги и подвески на ожерелье, хотели себе похожие. Спрашивали, кто мастер, а она и не сказала, что сама. Будто затмение нашло!
Приречник домыли и загрузили в котлы, к мясу. Ракиму долила с верхом кипятка, посолила. Теперь ждать, пока всё разварится, упарится и дозреет. А пока сели играть в камушки.
Нимрин подкидывал и собирал их одной рукой, а всё равно выиграл. Дини, которая продержалась дольше всех, обижено буркнула:
— Может, тебе ещё глаза завязать?
— А может, кому-то отрастить по пять пальцев? — рассмеялся чужак, подсчитывая выигранные орехи.
— И не дремать наяву, — поддержала его Ракиму. — Я-то старая, прыть уже не та. А вы-то скоро на охоту пойдёте, за своими зверями. Давайте новую игру. Начинай, Нимрин!
Аю забрало за живое: ведь она не единожды доходила до конца, до пятидесятого круга! Пусть, на своей доске, прирученными камушками, но доходила. А сейчас позорно выбыла на шестнадцатом… Охотница уселась поудобнее, выровняла дыхание и стала ждать своей очереди.
Кажется, за живое забрало не только её: никто не выбыл до двадцать шестого круга. И то, Ракиму бросила игру, чтобы проверить котлы. На двадцать восьмом рассыпала камушки Вяхи. На тридцать девятом не повезло Дини. Насью продержалась до сорок третьего.
Аю и Нимрин остались в игре вдвоём… Сможет ли она вытянуть вничью? Очень хочется, и близко уже… Не смогла! Но сорок девятый круг — не шестнадцатый, не стыдно. Чужак улыбается, принимая от неё два ореха… А взгляд-то у него всё равно жуткий: когда вот так, в упор. Беспросветная чернота, подземный мрак, как есть…
— Аю, ты хорошо играешь. Ты проснулась? — и смотрит.
Аю, не отводя глаз, слегка выскалила зубы:
— В следующий раз я тебя обыграю, гость.
Он мотнул башкой:
— Не обыграешь.
— Вничью выведу!
Пожал плечами:
— Может быть. Ты быстрая, когда не спишь. Дам тебе фору, сыграю левой.
— Даже не надейся, Аю, он обеими руками одинаково шустро ворочает! — встряла в разговор Дини. — Мы его всего-то раз смогли обыграть, пока он камушки не пригрел, не приручил.
— Я тоже ещё не пригрела, — фыркнула охотница. — Мы с братом играли и по шестьдесят, и по семьдесят кругов, сами выдумывали расклады.
— Да неужто? — не поверила Вяхи.
— У тебя есть брат? — спросила Дини.
Аю растерялась. Она помнила старую доску и свои пригретые камушки. Вспомнила ловкие руки, снующие над доской. Вспомнила голос и смех… Не помнила, куда подевался сероглазый охотник, старше её на год? Имя забыла.
— У меня был брат, Дини, — сказала так, чтобы пресечь дальнейшие расспросы.
Девочка скорчила сочувственную рожицу, Нимрин тоже приспустил углы губ, однако посматривал с каким-то недобрым любопытством.
— Нимрин, помоги снять котлы! — окликнула его от печи Ракиму.
Поблагодарил за игру, встал, пошёл.

***
Робкая беляночка не на шутку удивила Ромигу своим азартом, умелой игрой, и как она смотрела ему в глаза. Будто из-за привычной Аю выглянула какая-то другая, незнакомая. Чего от неё ждать? А, впрочем, пусть об этом голова болит у Вильяры и Лембы. Ромиге хватает собственных забот!
Конечно, его пребывание в доме Кузнеца не могло остаться полной тайной. Домашние быстро прознали про возвращение Иули, и хорошо, если не разболтали по соседям. Тунья, Зуни и Лемба обещали, что охотники будут помалкивать, но рано или поздно кто-то нечаянно проговорится, кто-то заметит лишнее. Если часть мудрых по-прежнему вострит ножи на чужака, новости до них непременно дойдут. А он больше не маг, и даже оружие своё утратил. Вживлённые в тело артефакты не отзываются ни на жесты, ни на слова. Разрядились или выгорели? Можно попросить у Вильяры её целительский набор, разрезать руку и посмотреть, но наву надоело раниться и регенерировать повреждения. Тем более, из интереса, близкого к праздному любопытству. Даже если разрядились, зарядить-то нечем: мир больше не даёт ему подходящей магической энергии. В общем-то и не должен, после песни Равновесия. А всё же свербит вопрос: весь мир Голкья — или конкретный Зачарованный Камень? Стоило бы проверить, в следующий раз Ромига попросит Вильяру…

Старая Ракиму ударила в гонг, и густой, тягучий звук отправился гулять по коридорам дома Кузнеца. Призыв к завтраку услышат в самых дальних закоулках. Ромига перемешал кашу в котле и облизал мешалку: вкусно и сытно, немного похоже на плов. Взял миску и отсыпал себе порцию: кто кухарит, по обычаю может не ходить в трапезную. Есть он хотел, смотреть на толпу охотников — сегодня, пожалуй, нет.
Дини, Насью и Вяхи впряглись в тележку с большими котлами и поволокли подавать на завтрак. Два котла поменьше развезут потом в детскую и слугам-скотникам.
Ракиму тоже наложила себе каши и со старческим кряхтением присела на низкую табуретку напротив нава.
— Вот смотрю я на тебя, Нимрин. Ешь ты, ешь, а всё тощий, как вяленая прошмыга.
Сравнение со зверьком, похожим на герб его дома, нава позабавило и покоробило одновременно:
— А разве их едят?
— В голодную зиму едят всё. Когда в животе пусто, не только на прошмыг, на рыбу позаришься! Голыми руками начнёшь её из-подо льда выковыривать.
Нав знал от Вильяры: местные рыбы переносят опасных паразитов, а многие ядовиты, как земная фугу. Из даров моря охотники Вилья предпочитают моллюсков и мелкую живность, вроде крабов. Добывают их летом, а сейчас — сезон расплодившихся белянок, побегаек, прочей наземной дичи. Рогачина в доме Лембы тоже не переводятся. Богатый дом, припасов должно хватить до будущего лета.
Старуха с умилением наблюдала, как Ромига поглощает кашу. Всё-таки ему несказанно повезло попасть к существам, которые воспринимают пришельцев из других миров как безвредных, забавных экзотических зверушек! Нав — исключение: он оказался и полезен, и опасен. Но старая охотница в уме того не держит, просто от избытка, с удовольствием подкармливает кого-то живого.
— Ты возьми, возьми себе ещё. Может, хоть мясо на костях нарастёт?
Ромига поблагодарил и нагрёб себе добавки. Мышечную массу он уже набрал, что бы ни думала об этом сердобольная старуха, а для регенерации более тонких структур — надо. Судя по тому, как хочется есть, очень надо!
Аю тоже осталась на кухне: устроилась чуть в стороне, сосредоточено жевала, думала о чём-то своём, хмурилась… Метнула на Ромигу странный взгляд, подскочила и убежала, бросив полмиски каши.
Ракиму прибрала недоеденное, переложила к себе, проворчала:
— Вот зачем Лемба женился на этой хворобе? Она ж по нему как вьюн вьётся, а бесплодная, и в хозяйстве — пустое место. Сколько живёт в доме, первый раз явилась на кухню помогать.
Нав пожал плечами:
— Может, впервые оголодала?
Старуха фыркнула, с аппетитом доедая за себя и за молодую охотницу. Нав не стал развивать тему. Любопытнее, куда и зачем Аю вдруг так подорвалась? Но не настолько любопытно, чтобы по её примеру бросать еду.

***
«Здравствуй, Аю!» — безмолвная речь матери застала Аю врасплох, как удар по затылку… Не важно! Аю чуть не поперхнулась кашей, и это тоже не важно. Она уже и не чаяла… — «Здравствуй, дочь.»
«Здравствуй мама! Здоровы ли вы с батюшкой? Легки ли ваши пути, хорош ли товар, обильна выручка?» — Аю старательно складывала мысли-слова, подкрепляя их колдовской силой. У неё получалось, мама должна быть довольна!
«Ты теперь умеешь говорить, а не только слушать? Хорошо, Аю. Очень хорошо. А скажи-ка мне, правда ли, в доме Кузнеца таится чужак Иули, именуемый Нимрином?»
«Правда!» — Аю ответила, не раздумывая. Она даже не вспомнила, что Лемба строго-настрого велел об этом молчать. Дочь да не утаит ничего от матери: так её учили и выучили.
«А всегда ли Нимрин пребывает под сводами дома? Или выходит в снега?»
Аю ответила так подробно, как только смогла:
«Выходит. Охотится на белянок и поднимается к Зачарованному Камню. Сидит там по полдня, а колдовать всё равно разучился. Лишился колдовского дара после песни Равновесия.»
«Очень хорошо, Аю. Как только Иули Нимрин выйдет из дома, шли мне зов немедля.»
Дочь должна исполнить любое материнское поручение, иначе ей и жить незачем. Аю в отчаянии, что не в силах исполнять все-все-все поручения, как должно. Не в силах предугадать, предвосхитить материнскую волю:
«Но я же не слежу за ним, мама!»
«А ты проследи! И не сболтни никому, что я беседовала с тобой. Проболтаешься, умрём мы с отцом. И ты тоже умрёшь. Молчи, следи и пришли мне зов. Ты поняла меня, Аю?»
Мать пригрозила, и Аю уже умирает: за себя, за родителей. Нет сил думать, что с ними со всеми происходит на самом деле? Аю заслоняется от ужаса головной болью мысленной речи и не рассуждающей покорностью:
«Да, я прослежу за Нимрином, мама. Прослежу и пришлю тебе зов, как только он выйдет в снега. Только не сегодня. И вряд ли завтра. У нас тут сильно запуржило.»
«Хорошо. Я жду, Аю.»
Аю всё-таки дерзнула спросить:
«Мама, где вы?»
«Далеко. Но мы скоро увидимся, дочь. Исполнишь моё поручение, приблизишь нашу встречу.»
Мать больше ничего не сказала, не попрощалась, и Аю не стала доламывать свою несчастную голову родственными благопожеланиями. Ей же ещё следить за Нимрином! Пока снега улягутся, она придумает, как это лучше сделать.

11.07.2019

Аю бегом вернулась к себе, встретила взгляд из зеркала — замерла. Ей вдруг пришло на ум, что она творит что-то не то. Наговорила лишнего, раскрыла не принадлежащую ей тайну. Собирается следить за гостем дома, который прячется здесь от некой опасности… Но ведь не может опасность исходить от мамы! Мама сказала, что она сама в опасности! В какой? Почему? Раз не сказала, значит, не важно. Важно скорее исполнить её поручение! Аю присела на лежанку и закрыла лицо руками. Голова шла кругом, будто она заболела, или кто-то подсыпал ей в кашу марахской травы.
Охотница легла, поплотнее укуталась в шкуры. Её мелко трясло, накатывала сонливость, и в то же время хотелось сорваться с места, бежать куда-то. Замереть или бежать? Бежать или замереть? Она всё-таки ненадолго забылась дремотой, потом подскочила, как встрёпанная. Уставилась в зеркало.
Она должна признаться Лембе, что нарушила его веление. Веление главы дома, мужа, любезного… Любезного ли? То ли луна темнеет, то ли вдруг он ей постыл, но даже думать о его ласках противно! А ведь и ему Аю не любезна: любезна — не Аю. Сколько раз, забывшись, он величал её Яли!? К мёртвым и мудрым не ревнуют, Тунья всегда так говорит. Но Тунью-то муж не валял по шкурам вместо другой женщины! Тунья не ведает, каково это! Аю снова упала на лежанку, сжалась в комок и зарыдала. Ей было так худо, что казалось, она умирает, и ей хотелось перестать быть. Но мёртвая Аю не исполнит материнское поручение, а должна…

***
С кухни Ромига отправился в кузницу. После возвращения домой Лемба трудился там каждый день, не давая роздыху ни себе, ни подмастерьям. И наву позволял помахать молотом на подсобных работах, когда тот приходил.
Но сегодня Ромига явился к Лембе не ради физических упражнений. «Любой гарка, в самой убогой деревенской кузне, должен уметь сковать себе приличный нож.» Ромига помнил эти слова, помнил, чему его учили, и ему нужно было оружие взамен утраченного. Хотя бы нож! Наибольшее приближение к правильному навскому ножу, которое он способен изготовить своими руками.
Любознательный Лемба охотно выделил гостю всё необходимое.
Для начала, сварить сталь в тигле… Четверо суток спустя Ромига имел на руках три слитка, два из которых не годились вообще ни на что, а третий напоминал его первый опыт у мастера Улурунги. Мастер, конечно, выкинул тот слиток в утиль и заставил переделать ещё дважды. Но без магии — это потолок Ромигиных возможностей. Теперь правильно разрубить, расковать, не испортить заготовку от нетерпения…
Ромига так увлёкся делами кузнечными, что едва успевал есть и спать. И вот, наконец, «горячая» часть работы позади. Клинок не дотягивает до высоких стандартов навских мастеров, но на приличный нож в понятии мастера Улурунги вполне тянет. Прежде, чем браться за отделку, Ромига решил немного отдохнуть и развеяться, а именно, сбегать к Зачарованному Камню. Он бы попросил Вильяру проводить его, для разнообразия, к какому-нибудь другому, но мудрая отбыла в дом Даланту, где опасно потрескались стены и своды.
— Утихла ли пурга? — спросил Ромига Лембу.
— Утихла. Утром ещё, — хозяин кузницы вертел в руках забракованный навом слиток. — Прости, Нимрин, что я шутил про двупалые руки. Может, у себя дома ты и не мастер, и не рассчитывал им стать, но на Ярмарке твои ножи, и даже такие вот заготовки, многие бы купили. Я готов делиться кузницей и сырьём за долю от выручки.
Нав пожал плечами:
— Спасибо, мастер Лемба. Если я не уйду домой в ближайшую пару лун, мы обсудим долю.
Кузнец постучал по слитку ногтем:
— Я ведь правильно понял, что без твоей крови и в других руках такая сталь не получится?
— Такая — не получится.
Ромига представил, как сидит в шатре или в иглу на Ярмарке и торгует ножами с клеймом в виде бегущей прошмыги. Классическую белку с орехами он ни за что не дерзнёт выбивать на этом вот металле. А сварить настоящую навскую сталь без соответствующих арканов невозможно.

За верхней калиткой нава встретило почти нестерпимое сияние высокого солнца и свежего снега. Ох, намело! Однако тропинку, ведущую вверх по склону, кто-то успел основательно почистить… Кто бы мог подумать: Аю! Она и сейчас самозабвенно шуровала лопатой, развеивая снег искрящимися облаками.
Ромига поздоровался и прошёл мимо. На нерасчищенной части тропы подъём стал труднее, но не так, чтобы вовсе сквозь сугробы не проломиться. Вот и перегиб склона, вот и пологий бугор, по которому нав давеча ползал на карачках. Сейчас-то мимо Зачарованного Камня не промахнёшься, хотя от старой тропы не осталось ни следа, и новую пока никто не протоптал. Ромига принялся торить первую стёжку: прямую и ровную, как путь стрелы к цели.
Снега насыпало, местами, выше колена, и на полпути к Камню он пожалел, что не взял снегоступы. Остановился, откинул капюшон, выпростал руки из прикреплённых к рукавам рукавиц… И осел на колени от оглушающего удара по голове. Успел подумать, какая сволочь подкралась по изнанке сна или под «морозной дымкой»? Потерял сознание от второго удара.

***
Аю верно угадала, куда и когда пойдёт чужак из дома! Аю дождалась его на тропе к Зачарованному Камню и послала зов матери. Выполнила материнское поручение — бросила лопату и присела в снег совсем без сил.
Кажется, что-то она сделала не так. Пока смотрелась в зеркало, подарок Лембы, она даже соображала, что именно. Но под взглядом отражения ей было настолько худо, что она сняла зеркало со стены, завернула и спрятала подальше. Вот сейчас ей хорошо, легко и не больно. Только встать почему-то не получается. Она ещё чуточку посидит, и…

13.07.2019

***
Ромига очнулся, крепко связанный. Для существ, в языке которых отсутствуют слова «пытка» и «казнь», упаковали его жёстко. Заткнули рот и завязали глаза. Накинули на запястья скользящие петли, скрестили руки за спиной, а узел затянули на животе. Ноги связали в щиколотках, загнули назад и притянули к рукам: спасибо, хоть не накинули петлю на шею. Может, ему хватило бы сил порвать путы, но для верности его парализовали магией. Или снадобьем каким накачали: сейчас он не мог сказать наверняка. Лежал он на полу пещеры, не на снегу, и в пещере был ещё кто-то живой… Голки. Похоже, незнакомый. Деловито шуршал по камню, будто бы рисовал угольком, и медленно перемещался по кругу… Да, именно так расчерчивают графическую формулу аркана… Сложную формулу, судя по тому, как незнакомец сопит и пыхтит!
Вот, закончил: отряхнул руки. Тяжело ступая, подошёл к своему пленнику. Наклонился и резким рывком выдернул у того клок волос. Ромига сказал бы всё, что думает о подобном обращении с навами, если бы не кляп! А уж что сделал бы… Запах палёного потёк по пещере, а вместе с ним — песнь. Нет, по голосу Ромига поганца тоже не опознал. Пел неизвестный колдун долго и заунывно, временами переходя на невнятный речитатив. Обычно голки так не делают, наверное, позаимствовал аркан у кого-то ещё… А потом колдун сел рядом, возложил тяжёлую пятерню на многострадальную Ромигину голову, и песнь стала знакомой… Да, именно так Вильяра первый раз утаскивала чужака на изнанку сна.

Серое крыло смахнуло его из реальности… То ли миг, то ли вечность ошеломляющей, жуткой пустоты… Ещё один взмах серого крыла… Запах и шум земного летнего леса!
Голки и здесь оказался рядом. Ненадолго. Перерезал ремешок, стягивающий Ромигины руки — исчез, не дожидаясь ни проклятий, ни благодарностей.
Пока нав освобождался от остатков пут, от повязки на глазах и кляпа, пока восстанавливал кровообращение, невдалеке прошумела электричка. Солнечные лучи сеялись сквозь кроны елей и берёз, играли на высокой, но ещё не жухлой траве: конец июня — первая половина июля. Очень тепло, а в зимней охотничьей одежде попросту жарко. Ромига сразу скинул куртку, а сапоги с него сняли, когда связывали… Однако заботливо переместили обувку вместе с ним: вон, в травке валяется. Нав пощупал шишку на темени. Били сильно, но аккуратно, даже не рассадили кожу. Всё это выглядело донельзя странно: некто, пожелавший остаться неизвестным, похитил Ромигу и провёл обряд, чтобы вернуть его в родной мир? Но к чему такие сложности?
Он встал, подвигался, ещё раз осмотрел себя. В общем, цел. Можно идти или обождать, пока сюда заявится кто-нибудь, кто засёк дальний переход.
Если засекли.
Если засекли свои.
Объясняться с людами или чудами, откуда он тут такой красивый взялся, Ромига совершенно не желал. Он пропал из Города зимой, а сейчас лето. Значит, время в разных мирах течёт по-разному, и на Земле прошло, минимум, полгода. Вряд ли на исчезновение Ромиги никто тогда не обратил внимания, и наву в иномирной одежде, лишённому собственной магии, но со следами чужой, зададут слишком много вопросов.
Однако, если бы переход кто-то засёк, уже были бы порталы и толпа встречающих. А раз нету — вряд ли засекли.
Он посмотрел по сторонам, на всякий случай запоминая место, обулся и зашагал туда, где слышал электричку. Хотя попадаться на глаза челам в таком виде тоже нежелательно. Зимой он бы ещё сошёл за оригинала, а сейчас — хоть раздевай пугало в чьём-нибудь огороде, чтобы разжиться менее эксцентричным нарядом.
Да хоть бы и пугало! В жизни Ромиги случались всякие приключения, и сейчас он надеялся без особых проблем, за несколько часов или дней добраться до Цитадели. Интересно, насколько далеко он от Москвы?

Кажется, повезло даже больше, чем смел надеяться. Глухая платформа «91 километр» была Ромиге знакома. Роман Чернов, альтер эго нава, пару раз ездил сюда на шашлыки со студенческой компанией. А электрички с этого направления останавливаются чуть ли не на задворках Цитадели. А за тем леском — дачный посёлок, где студенты жарили шашлыки. Там-то Ромига непременно обзаведётся более подходящей одеждой, а может, и деньгами на билеты. Неохота попадаться контролёрам, хотя это больше их трудности, чем его…
Нет, чем меньше шума произведёт он по дороге домой, тем лучше. А то как-то очень тревожно! Вероятно, дело в том, что нав не ощущает привычного магического фона? На таком расстоянии от Москвы он слабее, чем в Городе, но есть. Должен быть. А Ромига не ощущает, потому что не может. Не способен навести элементарный морок или посмотреть сквозь чужой, не говоря уже о более сложном колдовстве. Чувствует себя уязвимым и является таковым.

К дачам он подобрался со стороны леса. Задние заборы имелись не у всех участков, а где были — перелезть не составит труда. Где же домишко Васьки Громова? Попадаться приятелю на глаза в Ромигины планы не входило, да и Васька летом на даче не жил — мотался по раскопкам. Нав искал ту дачу как знакомый ориентир. Не нашёл. Вроде бы на её месте рыли котлован под новый фундамент? Ну, дело житейское… Суетились, как муравьи, мелкие чернявые челы: Ромига понаблюдал за ними из кустов. Рабочие очень удобно для него сложили своё сменное барахло под навесом на краю участка. Но наву по размеру ничего не подойдёт… Нет, увы, не подойдёт. Жаль.
Через час начинающий дачный воришка всё-таки обзавёлся вполне сносным гардеробом. Обтерханные джинсовые шорты, футболка, бейсболка и кроссовки — в самый раз, чтобы прокатиться на пригородной электричке. Свою прежнюю одежду и сапоги Ромига затолкал в видавший виды рюкзак, которым удачно дополнил образ. В карманах позванивала мелочь из разбитой копилки, шуршало несколько мелких купюр. Всё бы ничего, кабы в доме, откуда он это вынес, на висел на стене календарь. Если верить циферкам на бумаге (а нет оснований не верить!), Ромига отсутствовал на Земле не полгода, не год, а все десять. И то, если календарь свежий. Нава трудно шокировать, однако увидав под дурацкой картинкой со щенятами кучерявое 2006, он, где стоял, там и сел.
Конечно, при навском сроке жизни десять лет — ерунда. Но что за это время успело произойти в Тайном Городе? Челы-то обошлись без потрясений, если судить по этим дачкам. Хотя даже в полузаброшенной развалюхе видны следы пресловутого человского прогресса, а в Москве их может стать гораздо больше. Ромига приложит усилия, чтобы влиться в толпу и не привлекать внимания. Документов-то у него нет, а хозяева дома даже какого-нибудь завалящего пропуска здесь не оставили.

Точную дату он узнал, купив билет: 05.07.2007.
Зелёная электричка не отличалась от тех, на которых студенты ездили на шашлыки. И челы в вагоне мало отличались от челов одиннадцатилетней давности, и на угрюмого парня с рюкзаком внимания не обращали. А тревога грызла его всё сильнее.
Платформа «Ленинградская»: отсюда до Цитадели уже рукой подать. Запросто можно встретить на улице кого-то знакомого или патруль гарок. Но до развилки Ленинградского и Волоколамского шоссе Ромига не повстречал никого. Ему стоило серьёзных усилий замедлять шаги, не пугать прохожих. Вот и здание светлого кирпича, до которого он так жаждал добраться!
В многомерном магическом пространстве человская постройка виртуозно совмещена с нерушимыми стенами работы лучших навских каменщиков. Кто умеет видеть, тот видит. Ромига, увы, разучился. Он просто шагнул в заветную дверь, ведущую в Цитадель Нави, а не в секретный «ящик»…
Мордатый чел в форме заступил ему дорогу:
— Куда? Пропуск!
— Извините, перепутал подъезд, — ответил нав и сдал назад.
Он был уверен, что не перепутал. И караульный гарка под мороком может выглядеть, как угодно, но нава всегда узнает и пропустит. В крайнем случае, задержит на входе. А мордатый охранник развернул Ромигу и тут же утратил к нему всякий интерес.
Нав ещё послонялся перед главным фасадом, но караульные Цитадели за ним так и не явились. Обошёл здание с другой стороны и погулял по торговому центру, где должны были кишмя кишеть шасы. И с какой стати прижимистым вассалам прятать свои длинные носы под мороком? Нет, асур побери, как вымерли все! Челы, одни челы, и никого, кроме челов!

Асур побери? А вот теперь по-настоящему страшно! Ромига знал одного асура, и не просто знал: отпустил на волю. И планы у того асура были грандиозные… Девчонка за прилавком уставилась на Ромигины уши, сморгнула, открыла рот, что-то сказать — он поспешил ретироваться.
Из торгового центра, из окрестностей Цитадели ноги сами понесли его к метро «Сокол». Челы затеяли переделывать улицу, рыли тоннель под перекрёстком, и пробираясь сквозь стройку, нав подумал, что осуществлённый план асура вряд ли выглядит так. Таким привычным, знакомым, банальным человским бардаком. Это больше похоже на дурной сон, но увы, это беспросветно реально.
К метро он спешил не ради самого метро, а ради таксофонов. Разобрался, как ими сейчас пользуются, и принялся звонить по всем номерам, которые помнил. А припомнил довольно много: и тайногородцев и челов… Номера не отвечали, либо на другом конце провода не знали тех, кого он спрашивал. Конечно, минуло одиннадцать лет, а всё-таки странно.
Ромига спустился в метро и поехал в центр города.
Здравствуй, Зона Кадаф! Красная площадь, Кремль, Александровский сад… Полицейские подозрительно косились на парня с большим рюкзаком и в затрапезной одежонке, но пока не останавливали… Ни одного нава, чуда или люда в обозримой окрестности.
Рухнув на скамейку в Александровском саду, Ромига признал, что на сегодня поиски пора прекращать: за явной бессмысленностью. Если Тайный Город скрылся под максимальной маскировкой, нав без магии не найдёт никого и ничего. Очень странно, что до сих пор никто не нашел его самого. И куда провалились, спрашивается, все знакомые челы? Но это он попробует разъяснить завтра, а пока отдохнёт и подумает.
Москва куталась в вечерние сумерки и зажигала огни, вокруг бурлила жизнь, но даже на тракте в пургу Ромига не ощущал себя настолько одиноким.
Зато, здесь и сейчас всё не так скверно с едой и ночлегом. Ещё в торговом центре возле Цитадели нав стащил бумажник у зазевавшегося чела. Разбогател — не ахти, но на несколько дней экономного житья хватит. На еду, на кое-какие бытовые мелочи. А поселится он в том домишке, откуда брал одежду. Хозяева давно не приезжали и вряд ли скоро объявятся на своей даче-неудаче. А если вдруг, то убежать в лес Ромига всегда успеет… Или не побежит: он зол и с удовольствием сорвёт зло на ком-нибудь, кто сдуру встанет на его пути.
Мог бы поискать жильё в городе… Нет, эта Москва обманула его, и он не желает задерживаться в ней, сверх необходимого. Ночная электричка кажется ближе, роднее.
Зашёл в дом со стороны леса, как в прошлый раз. Естественно, не стал зажигать свет, а вот печку протопить не мешало бы: на первом этаже стыло и сыро, будто по углам притаилась зима. Переживший Голкья это, конечно, переживёт, но лучше подняться в мансарду. Да, здесь суше, теплее и можно сказать даже, уютно. Кровать, столик, стеллаж с книгами в пёстрых обложках…
С книгами, да! Нав стоял и смотрел на корешок книги, снова и снова перечитывая надпись мелким шрифтом: «Тайный Город».

24.07.2019

***
Мудрая Вильяра колдует на пределе сил… Нет, уже за пределом: достигла его быстрее, чем привыкла.
Проклятые оползни! Она надёжно заморозила их в начале лета, но во дни неспокойных стихий чары исказились и начали распадаться. Ещё немного, и просторные, уютные жилые пещеры перестанут существовать. Лучшие колдуны дома Даланту, которые не справились сами и призвали мудрую, изо всех сил помогают ей. Но для непосвящённых здесь уже слишком опасно, и она гонит их в снега, а сама зовёт на помощь мудрого Стиру.
Сосед ворчит, но не заставляет себя ждать.

— Однажды весной эта гора всё равно сползёт в море, — говорит ей Стира на следующий день, когда дом уже вне опасности. — Сама видишь, как идут пласты, и приливы подмывают основание. Твоим охотникам придётся переселяться отсюда.
— Но не сейчас, не в начале зимы.
— Не сейчас. Однако если ты хочешь моего совета, по-соседски…
— Я уже велела им выбрать новое место и начать стройку. Они и сами давно ищут, но на пять дней пути отсюда нет устойчивых склонов. Весь этот берег ползёт.
— А я собираюсь предложить им кое-что другое, о мудрая Вильяра.
— Я слушаю тебя, о мудрый Стира?
— В доме Кра в угодьях Сти с радостью примут всех обитателей дома Даланту. Дом Кра сильно захудал за последние шесть лет. Глава дома стар и немощен, на эту зимовку с ним осталась лишь ближайшая родня и несколько старших слуг.
— То есть, Кра из Сти готов принять чад и домочадцев Даланту младшими слугами? Я сомневаюсь, что Даланту из клана Вилья понравится такое предложение. Он упрям и горд.
— Если он разумен, ты могла бы его уговорить. Если не слишком разумен, то заставить. Но я не настаиваю, о Вильяра. А просто сообщаю тебе, что Даланту есть, о чём потолковать со старым Кра. И я готов принять его под свою руку.
— Я услышала тебя, о мудрый Стира. Благодарю тебя за помощь и за предложение.
Мудрые стоят на гребне отрога, круто спадающего к морю. В долине по левую руку — кучка иглу и загоны для скота: временный стан охотников Даланту. Глава дома вывел всё живое из-под осыпающихся сводов, и припасов вынесли, сколько успели: на случай, если мудрая не справится. Мудрые справились: вдвоём. И вклад Стиры ощутимо больше Вильяриного, и сосед сразу дал понять, что простирает свою руку над охотниками, которых защитил — раз уж их не смогла защитить хранительница клана! Стира в своём праве. Стира безукоризненно вежлив с Вильярой. Но в её глазах закипают злые слёзы, потому что летом она заморозила щуров оползень в одиночку. Да, провозилась несколько дней, но в предел своего колдовского могущества не упиралась ни разу. Её дар слабеет, уже не поспоришь! Зачарованные Камни не открываются перед ней и всё неохотнее дают ей силу. Её тело болеет и чахнет…
— Мудрая Вильяра, позволишь ли ты пригласить тебя в круг, или мы пойдём туда по очереди?
Ближайший Зачарованный Камень — выше по тому же гребню. Глыба красного гранита видна издали и влечёт к себе мудрых тем сильнее, чем меньше у них колдовской силы. Вильяра почти пуста, Стира тоже изрядно поистратился.
— Иди, о мудрый Стира, этот Камень открыт для тебя. А я сперва спущусь вниз и переговорю с Даланту.
Сосед удивлённо приподнимает брови, но не говорит ни слова. Их следы расходятся: Стира поднимаетя вверх, Вильяра сбегает в долину. Она ещё способна не проваливаться в снег без лыж, но стремительный спуск не доставляет ей привычного удовольствия.
Она шлёт зов главе дома: «Даланту, вы можете возвращаться в дом, там безопасно. Но прежде я хочу переговорить с тобой лицом к лицу.»
Рослый охотник средних лет встречает её возле крайнего иглу. Смотрит в глаза — отводит взгляд.
— О мудрая Вильяра, изволишь ли ты отведать наше скромное угощение?
Вильяра не ела полтора суток ворожбы и смертельно голодна, но изувеченное нутро примет сейчас только перетёртую сыть или жидкую кашицу из приречника. Совершенно не те яства, которые выставляют почётным гостям. А требовать, чтоб во временном стане ей приготовили нарочно? Лучше она сделает это сама, чуть-чуть поест и полежит, потом ещё поест…
— Прости, о Даланту, я спешу. Мы с мудрым Стирой укрепили жилые пещеры и весь ваш отрог. До весны твой дом простоит. Однако не должно охотникам обитать в месте, которое держится лишь на чарах. Это закон! Ты говорил мне о поисках другой горы, но, если вы не найдёте её и не начнёте строиться в ближайшие луны, Кра из Сти готов принять вас в своём доме, а мудрый Стира — в своём клане. Я, как хранительница Вилья, не стану вас удерживать.
— Кра? Да если он со своим старичьём дотянет до лета, мы можем попросту отбить у него дом!
Вильяра качает головой:
— Либо отобьёте, либо нет, если на помощь Кра явятся его соседи из Сти. У них могут быть свои виды на тот дом. А если ты мирно поклонишься Кра прямо сейчас, может выйти вернее. Обдумай и взвесь всё, о Даланту. Переговори с Кра. Какой бы путь ты ни избрал — кроме беззаконных — я на твоей стороне.
Даланту самоуверенно ухмыляется:
— Луны не пройдёт, как я приглашу тебя осматривать место под новый дом, о мудрая. Вот если тебе оно не понравится, тогда я подумаю о Кра и его норе.

Вильяра вышла с изнанки сна возле серого Камня над домом Кузнеца. Всё-таки восполнить колдовскую силу ей хотелось больше, чем есть. А пока она посидит у Камня, тётушка Ракиму — или кто там сегодня на кухне — приготовит ей нужное.
Как же Вильяра устала! Она даже не пытается войти в круг, сидит и рыдает под боком у Камня, как давеча — Аю. Никто не увидит слёз мудрой, никто не ходил сюда после пурги, и она заметит, если вдруг пойдёт… А странно: дальняя часть тропы вроде бы протоптана, но не до Камня?
Немного восполнив колдовскую силу и собравшись с собственными, Вильяра начинает торить встречную стёжку. Вот здесь некто развернулся на полпути… Нет, постой! Следы говорят иное: некто шёл вперёд, остановился, упал, а потом его утащили на изнанку сна. И этот некто — никто иной, как Нимрин! Отпечаток ладони на снегу не перепутаешь…
«О мудрый Альдира, слышишь ли ты свою временную ученицу Вильяру?»
«Слышу, о прекрасная! Я всегда рад тебя слышать! Хоть наяву, хоть во сне, хоть лицом к лицу, хоть мысленно…»
«Альдира, я тоже была бы рада, но у меня тут украли Нимрина.»
«Как? Кто?»
«Пока я знаю только, что это сделал сновидец. Если ты не слишком занят и придёшь взглянуть на следы, возможно, ты поймёшь больше меня.»

***
Кажется, вечность минула — Ромига протянул руку и снял книгу с полки. Надпись на корешке могла быть совпадением. Не такие уж редкие слова: «тайный» и «город», вполне вероятное их сочетание… Ага, и Кафедра Странников может оказаться какой-нибудь другой кафедрой, каких-то других странников, не питомцев профессора Мельникова… Аннотация на обложке расставила всё по местам: тот самый Город, которого Ромига не нашёл в Москве, и те самые Странники.
— Да что же у вас тут, щурова сыть, произошло? — вслух спросил нав, раскрывая книгу.
Ночь ответила ему перестуком колёс и гудком пробежавшего за лесом поезда.

26.07.2019

***
Мудрый Альдира явился на Вильярин зов немедля, и прежде, чем изучать следы на снегу, смерил внимательнейшим взглядом свою ученицу. Увиденное ему ужасно не понравилось, а попросту — ужаснуло, но мудрый не выдал своих чувств ни словом, ни выражением лица. Позже он обязательно отведёт её к целительнице Талари, и они вместе подумают, что с этим делать. А пока Альдира приветствовал прекраснейшую самым изысканным сказительским слогом и занялся тем, зачем был зван.
Следы на снегу и колдовской след: слабый, как всегда от сновидцев. Но достаточный, чтобы Альдира опознал отблеск ауры и ругнулся вслух:
— Гунтара! Проклятый упрямец! Всё-таки сделал по-своему!
Вильяра тут же переспросила с тревогой:
— Что? Что он сделал?
Альдира понизил голос:
— Я пока не знаю наверняка. Но старейший Гунтара — это, скорее, хорошая новость. Убивать твоего Нимрина он точно не собирался.
— А что он собирался?
— Вернуть чужака домой, в его родной мир. Гунтара уверял меня, что умеет, что уже делал так раньше.
— Но душекрад…
В голосе Вильяры звучит страх и отчаяние, Альдира старается отвечать ей, как можно, спокойнее.
— Старейший Гунтара считает, это не наша забота, а сородичей Иули. И я бы даже согласился с ним, если бы твоя судьба, Вильяра, не переплелась так тесно с судьбой твоего воина. Я запретил Гунтаре что-либо предпринимать, но он всегда был упрям, считал себя умнее других и поступал по-своему. За своеволие прежний Голкира выслал его прочь с Голкья и не велел возвращаться.
— Выслал или изгнал?
— Гунтара не творил беззаконий, поэтому — выслал… Погоди, я пошлю зов этому умнику.
Увы, на зов мудрый Гунтара не отозвался, как если бы его не было на Голкья. Отправил Нимрина домой и остался там наблюдать? Вполне в его духе…
«О мудрый Тринара, ты дружен со старейшим Гунтарой и умеешь отыскивать его даже по ту сторону звёзд. Помоги мне найти его.»
«О мудрый Альдира, давай, я провожу тебя в логово Гунтары? Телесно он пребывает там, а где он ныне бродит в призрачном обличье, мне неведомо.»
«Проводи нас вдвоём с Вильярой.»

Старейший Гунтара мирно почивал посреди пещерной залы, в круге незнакомых Альдире колдовских знаков. Вильяра ринулась вперёд — Альдира придержал её за руку. Мудрый Тринара, явившийся сюда вместе с ними, осторожно коснулся угольной черты, восхищённо и озадачено прищёлкнул языком:
— Вот же накрутил!
— Тринара, ты узнаёшь эти чары?
— Да. Это древнее колдовство открывает наикратчайший путь домой любому, кто заплутал между мирами. Только мудрый Гунтара ничего не делает в простоте! Он сейчас путешествует вместе с тем, кого отправил, и будить его нельзя. Он должен вернуться сам.
— А что будет, если мы разбудим его? — резко спросила Вильяра.
— Если коротко, то непредсказуемый ущерб Гунтаре, чужаку и дыра между мирами, за которую хранители снов нас не поблагодарят.
— А если не коротко? — переспросил Альдира. — Я правильно понимаю, это колдовство — сродни душекрадскому?
— Не просто сродни, а мы с Гунтарой и Ркайрой вызнали заклятие и знаки у пойманного душекрада. Но если ты, о Альдира, желаешь уточнить, не осквернил ли себя беззаконием мудрый Гунтара, то нет. Он никого не обокрал! Он сам сновидец, каких мало. Гунтара поделился даром с Иули, если тому не достало собственного.
Вильяра длинно ругнулась на каком-то чужом наречии.
— Что ты сказала, ученица?
— Так выразился бы Нимрин, если бы услыхал всё это. Мудрый Тринара, ты знаешь эти чары — ты сможешь вернуть сюда их обоих? И Гунтару, и моего воина?
— А чужака-то зачем? — удивился Тринара. — Он теперь дома и вряд ли захочет…
— Ты можешь, или нет? — рыкнула Вильяра.
Альдира положил руку ей на плечо, чуть сжал.
— Мудрый Тринара, я повторяю вопрос моей временной ученицы: ты способен вернуть сюда Иули Нимрина и старейшего Гунтару?
Тринара качнул головой:
— Круг заклятия замкнут на них двоих и не впустит никого другого. Я могу поискать мир, куда они ушли, на изнанке сна, но то же самое может сделать и твоя ученица — раз ей так надо. Только я бы не стал…
— Выслушай временного главу Совета, о мудрый Тринара, — оборвал его Альдира. — Мы все сошлись на том, что Иули Нимрин не должен задержаться на Голкья дольше середины зимы. Однако он не завершил здесь свои дела. Гунтара поспешил, отправляя его домой.
— Иули Нимрин не завершил свои дела на Голкья? Он избавил нас от Великого Безымянного. Он освободил, а после убил Иули Онгу. Он пропел Песнь Равновесия как Повелитель Теней. Он освободил Асми… Чего ещё ты от него ждёшь, о временный глава Совета?
— Взгляни на меня, Тринара, что ты видишь? — почти выкрикнула Вильяра, не дав Альдире ответить.
Старейший долго и нарочито внимательно рассматривал молодую колдунью:
— Погано выглядишь, сестра по служению. Очень погано!
Вильяра фыркнула:
— Ты безупречно вежлив, о мудрый Тринара. А я — дочь знахарки, я скажу просто, как есть. Я умираю, и стихии посвящения больше не хранят меня. Были основания надеяться, что Иули Нимрин поможет моему исцелению.
— Как лекарь или как лекарство? — нахмурив брови, переспросил Тринара.
Вильяра выскалила зубы, сверкнула зрачками:
— Как лекарь! Иного я не приму!
Тринара посмотрел на главу Совета крайне укоризненно:
— Альдира, ты должен был сказать нам об этом прямо, а не обиняками. Тогда Гунтара, может быть, не стал бы делать того, что он сделал.
Глава Совета выдержал взгляд:
— Тринара, ну ты же сам понимаешь, почему я промолчал о болезни одной из нас? А Гунтара… Гунтару мы все знаем.
— Да, он всегда поступает по-своему, — подтвердил старейший. — Насколько я знаю Гунтару, он не согласился бы нарушать истинное равновесие стихий ради жизни одной-единственной мудрой. Как бы лично тебе она ни была любезна, о Альдира! Глава Совета не имеет права на такие слабости!

***
Ромига читал быстро. Сумеречного света из окна довольно для навских глаз, а к концу книги летняя ночь уже перешла в рассвет. Ромига читал внимательно, но не так, как это, вероятно, задумал писатель. Наву глубоко безразличен был язык, стиль и всё такое: он ловил в тексте описание хорошо известных ему событий и то, во что они вылились в дальнейшем, пока он отсутствовал в Городе.
По всему выходило, книга написана, как минимум, со слов осведомлённого очевидца. Персоналии и реалии — вполне узнаваемы: как шарж, как этюд широкими, резкими мазками. Можно предположить, и канва сюжета более-менее похожа на правду. Но кто, почему допустил такое вопиющее нарушение режима секретности? Или, наоборот, тщательно спланировал утечку информации, придав ей именно такую форму: сказки, небывальщины? Чтобы челы имели информацию в свободном доступе, потихоньку привыкали к мысли о соседях-нелюдях, но до момента «Х» не воспринимали всерьёз?
Отложив книжку — между прочим, девятую из цикла, но остальных в доме не нашлось — Ромига просмотрел газеты, которые привёз с собой из Москвы. Обычная человская политика и бытовуха, никаких признаков, что момент «Х» уже настал. Глянуть бы новости в телевизоре, но домишко обесточен, и кто знает, какие лампы загорятся, если передёрнуть общий рубильник. Демаскироваться внезапной иллюминацией Ромига категорически не желал. Вспомнил взгляд девушки в торговом центре: если она читала про Тайный Город, может болтать с друзьями, мол, не поверите — видела нава, живого и настоящего. Хотя…
Встал напротив большого зеркала, закреплённого на двери, придирчиво осмотрел себя, взъерошил неровно отросшие волосы. Может, и хорошо, что выглядит эдаким лохматым чучелом, а не Мистером Безупречность? Рост, сложение и масть — при нём, но имидж категорически не вяжется с представлением о навах: по жизни или по книге. Ограбить бы кого-нибудь не на копейки, а по-крупному, пройтись по салонам и бутикам, как тот Странник! Привести себя в соответствие… Тьфу! Тоска! Он гонит её прочь, сопротивляется, как цепенящему тело морозу… Что толку наводить внешний лоск, когда утратил самую свою суть — магию? Без неё жизни тебе, нав, ровно до момента, когда челы заинтересуются тобой всерьёз и обнаружат твою инаковость… Стоп, а почему так уверен, что своих ты уже не найдёшь, и тебя не найдут?

27.07.2019

***
Так вот, значит, кто она теперь для братьев по служению? Непростительная слабость мудрого Альдиры? Вильяра сдержала рвущееся из груди рычание, благо, временный наставник не позволил упрёку Тринары безответно повиснуть в воздухе.
— Мудрая Вильяра — моя ученица. У меня нет дурной привычки терять учеников, и я не собираюсь её приобретать.
— Так и лечи свою ученицу сам! — не сдавался Тринара. — При чём здесь чужак из-за звёзд? Иули не место в нашем мире, кто нам это объяснял, не ты? Колдовской дар ещё даже не начал возвращаться к Иули, а Зачарованные Камни уже отвечают на его присутствие…
— Откуда у тебя такие подробности про Иули? — прорычал Альдира, топорща гриву и скаля клыки.
Тринара сверкнул глазами из-под бровей:
— Я знаю о нём от Ркайры. А Ркайра знает от беззаконницы Сти, которая повязала себе узел справедливого суда и отравила дом Поджи в угодьях Ркай, прежних Наритья…
— Как отравила? — ахнула Вильяра. Старый Поджа вместе с покойными Наритьярами немало задолжал её матери. Целительница Уюни, останься она жива, могла бы желать мести…
— Насмерть. От мала до велика, — охотно, с каким-то мрачным торжеством пояснил Тринара. — Явилась с изнанки сна и подбросила порошок зверомора в обеденные котлы. Никто ничего не учуял, пока не стало слишком поздно. Старый Поджа, умирая, успел позвать Ркайру, но мудрый не спас отравленных — лишь облегчил им последние муки. Мы с Гунтарой помогли Ркайре поймать отравительницу.
Вильяра вздрогнула сама и заметила, как зябко передёрнул плечами Альдира. Даже от рыбы-колючки умирают не так больно и неприглядно, как от зверомора. Противоядий нет. Единственное спасение — сразу спохватиться и выблевать отраву. Да как её заметишь, если у неё ни вкуса, ни запаха? Дикие стаи иногда так травят, но чтобы разумные — разумных…
— Мудрый Тринара, почему я, глава Совета, только сейчас узнаю о столь ужасном беззаконии? — Альдира уже просто клокотал яростью.
Тринара фыркнул:
— Когда это произошло, ты, о Альдира, беседовал с огнедышащими Зверями Альди, и мы поостереглись тебя тревожить. Но спели песнь Познания над Тари из Сти, и всплыло так много любопытного, что мы решили прежде разобраться сами. Теперь знаем: купчиха Тари с мужем Уканой заслужили суд Совета Мудрых, как те братья, кого изгнала Вильяра. Узнали, и вот я сообщаю тебе об этом, Альдира. И Стире тоже сообщим, какой клубок подкаменников он у себя вырастил!
— Тринара! — воскликнула хранительница Вилья. — А что ты знаешь о детях Тари?
— Вильяра, ты хотела спросить меня о её дочери, Аю? Аю зачарована родственной кровью, и ты наверняка в этом замаралась. Или, скажешь, никогда не мяла шкуры с предызбранным для посвящения Лембой, мужем Аю?
— Не скажу, — выдохнула Вильяра сквозь обморочный звон. Ей стало вдруг почти всё равно, что говорится, что происходит вокруг, лишь бы на ногах устоять.
— Зато я скажу, Тринара! — рявкнул Альдира. — И Ркайре повторю! Вы, меченые Солнцем! Вы, присягнувшие Великому Безымянному! Вы, замаравшие себя собственным беззаконием, а не чужими чарами! Вы опять берёте на себя слишком много!
Тринара зарычал и оскалился, но, не выдержав долгого прямого взгляда Альдиры, умолк, ссутулил плечи, отступил на полшага назад.
— Присядем, и рассказывай, что ещё вы узнали у купчихи Тари, — тут же велел ему Альдира.
Тринара плюхнулся на задницу, как осаженный ездовой зверь. Вильяра постаралась сесть, а не рухнуть, и ей даже удалось. Сдержала стон, медленно выдохнула, вдохнула — спросила.
— Мудрый Тринара, ты сказал, что знаешь об Иули Нимрине от беззаконницы Тари. Но мать Аю не бывала в доме Лембы ни прежде, ни сейчас.
— Зато купчиха Тари прекрасно владеет безмолвной речью. Ркайра с Гунтарой подсказали ей, какие вопросы задать дочери. Аю не могла ей не ответить.
— Вы дёргали Аю за родственные чары!? Проклятие, я только начала её лечить!
— Мне жаль, — развёл руками Тринара.
Больше всего Вильяра хотела утолить голод его плотью и кровью! Но толкушка из сыти — более подходящая, здоровая, а главное, законная пища.
«Мудрый Альдира, я срочно возвращаюсь в дом Кузнеца.»
«Иди, Вильяра. Проведай жертву родственных чар и постарайся отдохнуть сама. А обо всём, что натворили эти трое старейших, мы будем говорить на Совете.»

28.07.2019

***
Самые ранние электрички в Москву Ромига пропустил. Подгадал время, когда основная масса челов едет на работу, чтобы легче затеряться в толпе. Не стал брать с собой большой рюкзак: припрятал его в лесу, в буреломе. А в маленький, чуть менее потрёпанный рюкзачок первым делом сунул ту самую книжку, будто она могла послужить ему пропуском в родной Город. Заодно прихватил чистую тетрадь в клеенчатой обложке, пару простых карандашей и шариковую ручку. На Голкья ему ужасно не хватало письменных принадлежностей, а попытка выделать пергамент из беляночьих шкурок не увенчалась успехом. Тетрадку он мог бы купить, но вчера не сообразил, а тут подвернулась под руку — пусть будет! Ромига не знал, вернётся ли ещё в этот дом, и забирал с собой всё, что может пригодиться, одновременно уничтожая явные следы своего пребывания.
Шагал сквозь лес — пытался строить планы на будущее, но выходило плохо: слишком много неопределённостей.
Вообще-то, вся ситуация отдаёт махровой, ядрёной бредятиной! Однако реальность не плывёт, не мерцает, не сквозит сквозь закрытые веки, как видения Первой Войны, где Ромига однажды заплутал. Реальность тверда, упруга и однозначна… К примеру, как эта ель: можно постучаться об неё башкой — будет не только больно, но и синяк, и смола в волосах… Хотя, качественное, мастерское наваждение не разоблачишь без магии… А если тот, кто заморочил, сильнее тебя, то и с магией не разоблачишь!
Ладно, вчера Ромига принял решение искать знакомых челов, значит, для начала, он поищет знакомых челов. А попутно — вволю насладится летним теплом, отогреется после снегов Голкья. День обещает быть погожим и жарким.
Утро в лесу поистине прекрасно! В электричке — уже так себе, особенно, когда ближе к Москве в вагоны битком набилось челов. Ромигу не толкали, не затирали в толпе, но и не шарахались, как обычно от нава, полного магической энергией. Пассажиры теснились, потели и пахли, пытались доспать, вяло переругивались между собой…
Долгожданная «Ленинградская»! Он вышел на платформу, но не рванул, как вчера, к Цитадели, а остановился, призадумавшись. Недалеко от станции — лаба Семёныча. Ромига предпочёл бы начать оттуда, но застать старика на работе в восемь утра прежде было почти без шансов. Вряд ли за одиннадцать лет старый сыч переписался в жаворонки… Если вообще жив! При мысли о геоманте-фотографе на сердце тяжело. Ромига должен был вернуть ему заклятие обещания, но так и не припомнил, как сделал это. А сделал ли? Ладно, к Семёнычу — позже. Сейчас самое время навестить другого знакомца, обитающего на улице Алабяна.

Димку Осия, одногруппника и приятеля Романа Чернова, Ромига подстерёг возле подъезда. Узнал его сразу, хотя тощий паренёк успел заматереть во вполне представительного мужчину. Нав вывернулся ему навстречу из-за припаркованных машин с возгласом:
— Дим, привет! Узнаёшь?
Тот затормозил, поднял взгляд на нежданное препятствие — пялился на Ромигу минуты полторы, старательно морща лоб — протянул:
— Нет, а должен?
Ромига скороговоркой напомнил обстоятельства их знакомства: первую практику на раскопках в Евпатории, некоторые совместные похождения. Чел слушал всё более озадачено, и Ромига заметил, что у него нет, совсем нет шрама поперёк левой брови, заработанного тогда же, в драке с местными ребятами.
— Уважаемый, вы меня с кем-то путаете или разыгрываете, — сказал, наконец, Димка. — В тот год я действительно первый раз выехал на раскопки. Но не в Евпаторию, а в Новгород Великий. И следующие два года копал там же. И вас я вижу впервые в жизни. И простите, спешу.
— Но вы же Дмитрий Евгеньевич Осия?
— Да, я Дмитрий Осия, и я не страдаю провалами в памяти! — «Возможно, в отличие от вас,» — окончание фразы Димка не озвучил, он всегда был вежливый, но Ромига легко прочитал по губам.
— Ладно, извините, обознался.
— Чёрт знает, что такое! — донеслось ему в спину, — Вот просто чёрт знает, что такое!
Трудно не согласиться!

К Семёнычу — всё ещё рановато, и Ромига поехал в Универ.
Родной факультет Ромки Чернова почему-то оказался не на тех этажах… Нет, говорят, последние лет двадцать Истфак никуда не переезжал, только собирается — в новый корпус за Ломоносовским.
Ромига стоял у доски с портретами преподавателей и не находил тех, кого в первую очередь хотел бы увидеть. Одно лицо высмотрел, прочитал подпись: Вера Андреевна Колодина. Фамилия другая, но с человскими женщинами это норма… Глянул расписание — должна быть сейчас на работе.
Веруня шла по коридору, прижимая к груди стопку каких-то папок, цокая каблучками, поблескивая стёклами очков. Всё та же маленькая, миленькая блондиночка, и до глубокой старости такой пребудет. Почему от взгляда на хорошенькое, чуть поблекшее личико — мороз по коже?

Девушка стоит у двери и смотрит. Голубые глаза сияют, щёки цветут розами, губы зазывно приоткрываются:
— Ром, неужели, ты так и не поцелуешь меня? Я знаю, не любишь. Но когда тебе это мешало? Зато я люблю, за нас двоих. Сделай подарок, поцелуй!
Наверное, Веруня в хлам пьяна, раз одолела свою убийственную застенчивость. Ромига тоже не совсем трезв. Он делает шаг навстречу и нежно, шутя, обнимает её. Она запрокидывает голову, приподнимается на цыпочки, тянется обнять в ответ, виснет на нём всем своим комариным весом… Девичья ладонь как бы невзначай скользит по его левой лопатке, где под тканью рубашки и мороком скрывается магическая татуировка, «навский эскиз» работы мастера Даги…

— Молодой человек, что с вами? — знакомый голос звенит беспокойством, и надо бы ответить что-нибудь осмысленное.
— Простите, ничего. Последствия контузии. Сейчас пройдёт.
Она смотрит на него снизу-вверх. Строго, по-преподавательски смотрит: мол, приходи в себя скорее, охламон… Ни тени узнавания в глазах, как и у Димки!
— Вера Андреевна, возможно, вы сумеете мне помочь? Около десяти — пятнадцати лет назад здесь учился мой братец, Роман Константинович Чернов. Дневное отделение, потом аспирантура. Связи с семьёй он почти не поддерживал, а потом и вовсе пропал, как в воду канул. Я приехал в Москву, ищу его следы, всё-таки, брат. Пожалуйста, постарайтесь припомнить: Ромка был очень похож на меня, только постарше.
Веруня поудобнее перехватывает папки: тяжёлые, наверное. Отступает чуть назад, мерит его задумчивым взглядом, в глазах мелькает явный женский интерес. Отрицательно качает головой:
— Молодой человек, вы рождены, чтобы похищать девичьи сердца! — голос невольно срывается в бархатную, призывную хрипотцу. — У вас такая впечатляющая, запоминающаяся внешность… Если бы я десять-пятнадцать лет назад встретила вашего брата, я непременно бы в него влюбилась! — она улыбается мечтательно и тут же натягивает на лицо чопорное преподавательское выражение. — Увы, я никого такого у нас на кафедре, на факультете не припоминаю. Может, ваш Роман Чернов учился не в МГУ, а в Историко-архивном? Съездите туда, расспросите. Поверьте, мне ужасно жаль, что я ничем не могу вам помочь…
Звонок на пару! Веруня спохватывается, извиняется, поспешно уходит — Ромига смотрит ей вслед, левая лопатка горит огнём. Да, душекрад снял с нава магическую защиту рукой этой пигалицы. Влюблённой девчонки, которую Ромига не воспринимал всерьёз, использовал, почём зря, расслабился, подпустил на опасно близкую дистанцию… И не пьяна она была, а под заклятием. Может, потому потом всё забыла?
Но забыла не только Веруня, не только Димка. Ещё двое знакомцев, кого он отыскал на факультете, тоже посмотрели, как бараны на новые ворота! И в списке выпускников Роман Чернов не значился. Хотя, это-то как раз рутина Службы Утилизации. А вот подчистить человскую память — одиннадцать лет назад считалось нерешаемой задачей. А ещё знакомые челы каждый раз оказываются чуточку, да не совсем такими, какими запомнил их Ромига, и глупо уже игнорировать эту разницу, не объяснимую минувшим временем.

Да, следует признать: все обнаруженные знакомые — немного другие, чем он помнит. Универ — другой, Москва — другая. Вчера Ромига скользил взглядом по несоответствиям, а сегодня нарочно цепляется за каждое, как в игре «найди десять отличий». Конечно, у челов всё меняется быстро. За одиннадцать лет эти торопыги много всего сломали и заново понастроили в своём городе. Но даже челы не воткнут на место нового дома — ветхую развалюху, не передвинут с места на место вековые деревья…
Да, эта Москва — сестра-близнец его родной Москвы. Очень похожа и тем сбивает с толку. Хотя, когда осознал разницу и пригляделся, уже непонятно, как мог перепутать?

31.07.2019

***
Вильяра вышла с изнанки сна в кладовке при кухне: как можно ближе к еде, но чтобы не попасть никому под ноги. А потом тётушка Ракиму кормила мудрую толчёной сытью и отпаивала мясным взваром, причитая, как же «болезная девонька» исхудала.
Старуха неисправима: без толку пенять ей, что хранительница клана – давным-давно не «девонька». Пережив голод в доме мужа-неудачника, овдовев и похоронив дитя, Ракиму немного сдвинулась на стряпне и угощении всех, кто под руку подвернётся. Старый Зуни тоже умеет и любит кормить большой дом, однако уступает ей место у котлов чаще, чем по очереди.
Сейчас главное, что готовит Ракиму вкусно и без лишних объяснений понимает, что Вильяре нужно. А ещё старуха болтает без умолку и, слегка направляя беседу, можно услышать все новости дома Кузнеца и соседей.
— Аю нашли возле верхней калитки совсем без памяти! Взяла лопату, покидала снег, а потом села в сугроб и сидит сиднем. Обморозиться и простыть не успела, но ушла в себя – не дозовёшься, не догонишь. Уложили её в её покоях. Алита над ней песни пела, да не добудилась, пошла зелья варить.
Знахарка Алита, живущая в доме Кузнеца — Вильярина очень дальняя родня по матери. Зелья у Алиты хороши, песни — так себе…
Вполуха слушая Ракиму, Вильяра шлёт зов мудрому Стире и после взаимного приветствия спрашивает: «Сосед, ты уже знаешь, где и как нашлась твоя пропажа?»
«Которая?»
«А их у клана Сти много?»
«Да не то, чтобы… Но во дни беспокойных стихий смута была не только у тебя.»
«Купцы Тари и Укана нашлись. Ркайра поймал их на беззаконии в угодьях Ркай, бывших Наритья.»
«Даже так? Мне пока никто ничего не сообщил. Расскажешь, что слышала?»
«Тринара при мне сказал, будто бы Тари отравила целый дом зверомором. Подбросила с изнанки сна. А ты говорил, она слабая сновидица.»
Мудрый Стира молчал очень долго. Потом спросил: «Мудрая Вильяра, ты отыскала на дочери Тари то, о чём мы с тобой говорили?»
«Увы, да. И я даже начала распутывать чары, но кое-кто вмешался… Альдира собирает Совет, скоро услышишь все подробности.»
«Спасибо тебе, соседка, за известие. А Ркайру я расспрошу сам.»

Как ни тянуло сытую Вильяру на лежанку и в сон, она всё-таки добрела до покоев Аю. Спела над охотницей песнь, отмечая изменения ауры… А родственных чар-то больше и нет! Содраны грубо, безжалостно, с клочьями души: оттого шок. Неизвестно, выживет ли Аю после такого, останется ли в здравом рассудке? И по всем заразившимся должно ударить откатом. Может, потому ещё Вильяре так худо?
«Лемба?»
«Здравствуй, о мудрая? Ты уже вернулась от Даланту?»
«Да, я в твоём доме. Как ты себя чувствуешь, Лемба, и здорова ли Тунья?»
«Да как тебе сказать… Что-то у нас обоих сегодня головы трещат, и кости ломит, как от простуды. Я даже из кузницы ушёл. Но это ерунда, а вот Аю… Ты уже слышала?»
«Я сейчас сижу у неё. Похоже, твоя тёща освободила Аю от чар, и все, кто касался её, тоже свободны. Это хорошая новость, а плохая… Я не знаю, что будет дальше с твоей младшей женой. Считай, Лемба, знакомая тебе Аю сегодня умерла.»
«Как Ланха в сказке о проклятом доме?»
«Примерно так… И, Лемба, я очень рада, что говорю с тобой, а ты мне отвечаешь. Я счастлива, что ты отделался головной болью. Но побереги себя и Тунью ближайшие дней пять. Все мы, кого касались поганые чары, сейчас уязвимы. От простого заусенца можем загнуться.»
«И ты?»
«К сожалению, я тоже.»
«Прости меня, о Вильяра! Я должен был отпустить Яли давным-давно. Ох, если бы я не…»
«Ах, если бы шерстолапы по небу летали… Довольно, Лемба, что ты отпустишь наше с тобой несбывшееся хотя бы сейчас.»
«Я уже отпустил. Прости, Вильяра.»
«Повторишь ещё раз, когда увидимся лицом к лицу. И я тебе отвечу, как должно. А сейчас я иду в свои покои отсыпаться. Ближайщую четверть круга хоть потолок на голову падай! Кто побеспокоит — прокляну… Кстати, если хватишься Нимрина — не ищи, его увели мудрые.»



Продолжение: chorgorr.diary.ru/p218093078.htm

запись создана: 08.07.2019 в 23:32

Вопрос: Прочитали?

1. Да!		6	(100%)
Всего:		6

@темы: Тайный Город, тексты, навы, Ромига, зимние наваждения, Голкья

---

В поисках асурской архитектуры

Навы очень основательно провели зачистку!
Картинки попадаются либо совсем-совсем футуристические, с космолётами, либо с явными отсылками к человской средневековой готике. А хочется некий сплав: ажурный, лёгкий, сложный, сияющий и мерцающий... Вот кое-что:



















Осколки:

@темы: Тайный Город, ссылки, пинтерест, асуры

---

Я ещё не достала всех картинкоспамом?

У меня мно-о-ого картинок, и ещё наберу)

Вопрос: Нести сюда?

1. Горшочек, вари!		14	(100%)
2. Горшочек, не вари!		0	(0%)
Всего:		14

@темы: Тайный Город, пинтерест

---

И неожиданно — чуд из ложи Бойцовых Котов

Говорите, нету такой? Возможно, была... Или будет)



И кстати, о чудах... Почему они помогают навам запечатывать обсидиановый Купол, он же Могильник? Возможно, прорывы оттуда бывали не только при челах, и не одни челы страдали:

смотреть дальше

@темы: Тайный Город, ссылки, чуды, навы, пинтерест

---

Ходячие совершенства

Взгляд на Первых получился, мнэээ... несколько навский. Многие асуры предстали под маскировкой или в полусброшенной маскировке. А кому пришёл трындец в результате встречи — тут уже по-разному.

@темы: Тайный Город, ссылки, иные миры, пинтерест, асуры

---

Ещё навских картинок

@темы: Тайный Город, ссылки, иные миры, навы, пинтерест

---

Сижу на Пинтересте

Ищу разные визуализации. Пока попалось несколько картинок, которые лично для меня — про навскую архитектуру времён Империи. Вернее, уже про имперские руины.

Заброшенный форпост в одном из Внешних Миров. Похоже выглядел главный вход в Пещеру Совета на Голкья, но мудрые заложили его канем, а пользуются боковым, который просто большая дверь в скале.


Аналогичная хрень в другом мире...
А может, и в родной Колыбели, уж очень пейзаж неуютный:


Остатки коммуникаций:


Потрёпанные временем, но пока ещё работающие порталы Большой Дороги в разных мирах:






Для сравнения — другой дизайн стационарных порталов, предположительно, асурский:

@темы: Тайный Город, ссылки, иные миры, навы, пинтерест

---

Какой-то поразительно тяжёлый день!

Были планы, но не смогла не то, что писать, а даже читать. Башка квадратная с самого утра, и вместо рук — лапки. Занималась самой тупой механической работой, какую смогла найти.

@темы: жисть

---

И конечно же...

«Совы нежные», куда без них:
www.pinterest.ru/chorgorr/%D1%81%D0%BE%D0%B2%D1...



Кстати, а почему совы нежные? Переходя по ссылке, придержите крышу:
chorgorr.diary.ru/p203886252.htm

@темы: ссылки, пинтерест

---

Кроме котиков...

Хочу порекомендовать доску «Прикладное рыбоводство» со всевозможными рыбоартами:
www.pinterest.ru/chorgorr/%D0%BF%D1%80%D0%B8%D0...

@темы: ссылки, пинтерест

---

Котопополнения на Пинтересте

Кавайные, прикольные, хтонические... Такие разные котики:
www.pinterest.ru/chorgorr/cats-in-arts/

@темы: ссылки, коты, пинтерест

---

О топокретинизме

Самый тяжёлый приступ у меня случился не в лесу и не в горах: в славном городе Георгиуполи на Крите. Город — по нашим меркам, посёлок — две улицы и пять переулков. Но меня настолько умотали на работе, что в начале отпуска я плутала в этих улицах и переулках в поисках гостиницы. Трезвая! Оглядываясь назад, понимаю: тот самый случай, когда пора пить ноотропы, а главное, очень быстро менять место работы.

Однако познала на опыте: бывает такое, что встроенный джипиэс отказывает напрочь. Никто не застрахован.

@темы: жисть

---

Ворчания псто

Есть род извращения, который бесит меня буквально до белых глаз!

Когда любовь и забота облекается в форму: «Я о тебе так беспокоюсь всё время, так беспокоюсь, что кЮшать и спать не могу, места себе не нахожу. Поэтому я отниму у тебя паспорт, трудовую книжку, телефон, прикую тебя наручниками к батарее и буду тебя ЛЮБИТЬ и о тебе ЗАБОТИТЬСЯ!»

Чаще всего этим извратом страдают мамочки по отношению к детям и мужчины по отношению к женщинам, но возможны другие варианты.

Из обсуждения потеряльцев-заблуждальцев и их поисков волонтёрами-спасателями Вконтакте:

Соседка вчера собралась за грибами, дожди прошли, говорит, грибов море. Я ее так запугала, в магазин теперь пойдет за ними. Жизнь дороже, говорит.

Елизавета, очень правильно поступили!

vk.com/wall158194597_13290

Оттуда же заголовок:

Лес убивает!

vk.com/wall158194597_13302

Что характерно, за профессиональными МЧСовцами я такого не наблюдала.

@темы: жисть

---

Уважайте опасности!

Подробнее: lizaalert.org/pravila-bezopasnosti-v-lesu-i-sov...

Грибы я собираю, сколько себя помню, то есть, лет с пяти. С восемнадцати ходила в походы во всякие дикие гребеня. Из моего лесного опыта — практически, ППКС к листовке.

Но во-первых, я бы добавила к списку вещей первой необходимости — фонарик.

Во-вторых, мой личный опыт категорически против того, чтобы ходить по подмосковному лесу в яркой одежде. Я понимаю, что спасателям она облегчает поиск потеряшек! Однако не все встреченные в лесу люди одинаково полезны! Подростком я нарвалась на неадеквата и огребла неприятностей. У мамы пытались отжать корзину с грибами. При том, ни она, ни я ни разу серьёзно не плутали: тьфу-тьфу-тьфу, и да здравствует ТБ! В общем, мой выбр на данный момент: ходить в лес в камуфле, от незнакомцев прятаться, но таки класть в карман яркую косынку. Потому что от приступов топокретинизма не застрахован никто. Меня самый тяжёлый накрывал в городе, но и насчёт леса не стану зарекаться.

@темы: жисть

---

На том же месте в тот же час

Вчера я опять вышла за грибами около часу дня, вернулась в семь вечера, и полночи мы с маменькой варили-мариновали добычу) 59 белых дают ощущение незавершенности, но сегодня уже надо ехать домой, к котинькам.

Пишу с тапка, поэтому фотки только в Инсте:

A photo posted by Instagram

@темы: жисть

---

Любишь кататься...

Очень круто ходить по лесу и собирать грибы, особенно, когда они есть. Но следует помнить, что чем больше улов, тем вернее вторая половина дня превратится в смену на грибоконсервном заводе. Вчера вышли за грибами в час дня, после дождичка, вернулись около 17, закончили процесс в 2 пополуночи.

@темы: жисть

---

Добралась до дачи

Сходила в лес по грибы. Пришла с полной корзиной белых и рыжиков. Однако такое ощущение, что грибы выросли к полнолунию, но их уже почти все собрали, а следующей волны пока нет.

@темы: жисть

---

Ну и кто тут леди? О.о

Утром спросонок наступила на хвост Ша Нуар фон Шварц — она вполне отчётливо обругала меня женщиной с пониженной социальной ответственностью на «Б».

@темы: жисть, коты